– Для тебя было бы лучше принять это предложение, – сказал он наставническим голосом. Он что думает, будто он отец Эмили? Они кузены. Это не даёт ему никаких прав.
– Да, Ваша Светлость, – сказала она кротким голосом.
– Почему? – вырвалось у меня.
Он посмотрел на меня.
– Это её долг, делать то, что говорит её отец.
– А потом то, что говорит муж, я так понимаю?
– Конечно, – ответил он.
– А когда ей делать, что она хочет?
Алекс будто дар речи потерял, он хлопал ресницами, но ничего не сказал.
К счастью, у меня есть, что сказать за нас обоих. Почему я не смогла защитить себя перед тремя красотками из своего класса, но когда дело касается Эмили, я бросаюсь как львица? Или эта часть меня появилась из-за Алекса?
– У Эмили такие же права, как и у тебя. Она может сама выбирать, что делать.
Он скрестил руки и стал ещё более напыщенным.
– Думаешь, женщины должны иметь такие же права, как и мужчины? И, правда, оно так в Америке?
– Да! И если бы ты хоть немного волновался о своей родственнице, ты бы сделал хоть что-то! – сказав слова, я забыла о ком говорю, об Эмили или его дочери.
Он посмотрел на меня, и его глаза потемнели. Это меня остудило, и ярость отступила, я поняла что была чересчур наглой. Его пронизывающий взгляд испугал меня, он понял, что я знаю о письмах?
– У каждого в обществе есть своё место. Было бы хорошо, если бы ты знала своё.
И закончив разговор таким образом, он отвернулся смотреть на проносящийся мимо лес.
Эта ночь будет длинной.
Глава 16
Экипаж подъезжал к воротам особняка, такого же крупного как Харксбери. У него не было закруглённых оконных пролётов, или некой элегантности, но оно так же было каменным и таким же огромным, дома я подобных мест никогда не видела. Вдоль дороги мерцали сотни фонарей. Наш шофёр остановил лошадей у входа, за нами пристроилось ещё несколько карет.
Должна ли я гордиться тем, что наш экипаж выглядит куда красивее? У некоторых было всего две лошади, а у нас четыре. Наверное, это что-то да значит.
Думаю, я начала понимать всю эту штуку с социальной элитой. Наверное, герцог это как звёздный квотербек. Это сразу делает Алекса богатым, привлекательным и влиятельным. И он вроде как со мной. Ну, это не так, на самом деле, но если бы тут был школьный бал, я бы представила всё будто это правда.
И, в моих фантазиях, у него нет этого шила в заднице.
Должно быть тут сотня лошадей, а людей и того больше, и все разодеты по их последнему писку моды – тонкие талии, меховые воротники, блестящий сатин – всё сразу. У всех мужчин блестящая полированная обувь, а пуговицы сияют ещё ярче. Цвета и разнообразие стилей напоминают больше фильмы «Болливуда», чем приглушенные цвета наряда Алекса. Он выглядел так, будто приехал на похороны, а они – приоделись на вечеринку.
Расслабленная поза, в которой Алекс ехал с нами, снова сменилась на прямую спину и задранный подбородок. Казалось, что он не может задрать голову ещё выше. Эмили взяла его руку, и я поняла, что мне стоит схватиться за вторую. Я вздохнула и обхватила его локоть пальцами. Я почувствовала, как он напрягся, и подумала, неужели идти со мной такая пытка.
Почему это задело меня? Парень настоящий придурок, но всё это джентльменство выглядит так... очаровательно.
В ту секунду, когда я вспоминаю о письмах, всё очарование разрушается. Я знаю, каково расти без отца. Кто бы ни был этот ребёнок, он такого не заслуживает.
Но Алекс тут, на танцах, вместо того чтобы помочь собственной семье. Нет ничего очаровательного в том, чтобы не принимать на себя ответственность за свои действия.
Мы вошли, и я увидела множество слуг в напудренных париках, они забирали верхнюю одежду. Я развязала накидку, повернулась и один их них снял её с моих плеч, а потом сделал то же для Эмили. Мы вместе с другими людьми продвигались по длинному коридору, он с обеих сторон освещался множеством свечей, освещение было желтоватым и немного мерцало. Приглушенный шёпот разговоров наполнил меня, будто электрической энергией, и внезапно я почувствовала прилив адреналина. В конце коридора были открытые двери, и когда я ступила сквозь них, я была столь заворожена, что отпустила локоть Алекса. Он уже вступил в разговор с парой слева от меня, а я замерла на месте.
Я в зале для балов. Он был больше чем спортзал в школе и гораздо красивее, белые колонны подпирали высокие потолки. Голубые занавесы возле каждой стены, подняты и украшены золотыми лентами. На веранде стояла группа музыкантов и играла легкую мелодию для гостей.
Люстры и канделябры со всех сторон, тысячи огоньков романтическим светом озаряли толпу. Больше двух сотен гостей стояло на мраморном полу, большинство из них танцевало нечто, что к моему ужасу, было похоже на хореографический танец. Они танцевали рядами, кружились друг напротив друга, хлопали в ладоши и кружились снова.
Я таращилась на происходящее и вспомнила, что Эмили рассказывала про круги и катушки, скорее всего это были танцевальные движения.
– Я...
Хотела объяснить, что понятия не имею что это такое, но кто-то подошёл к Эмили.
Он довольно милый. Немного старше, лет двадцать или где-то так, но высокий и хорошо сложен, с волосами песочного цвета и светлыми синими глазами. В отличие от костюма Алекса на нем был надет яркий наряд – ярко-синий жакет в фиолетовую полоску и такой же фиолетовый воротник. В его глазах мерцали огоньки, когда он улыбался, будто мир уже у его ног и нельзя стать еще счастливее.
Я сразу поняла, что он мне нравится.
Он смотрел на Эмили, и в ответ она улыбнулась.
– Мисс Тортон-Хоук, рад вас видеть, – сказал он и низко поклонился.
Она присела в реверансе, таком, что её колени, должно быть, коснулись пола, а юбки всколыхнулись как шляпка гриба.
– Это взаимно, – ответила девушка таким приятным поющим голосом, который я ни разу от неё не слышала.
– Разрешите пригласить вас на следующий танец?
Она кивнула, он улыбнулся и исчез в толпе. На мгновение мне показалось, что она просто следует своему правилу «принимать приглашение от любого кто позовёт первым», но потом я поняла, что это что-то другое.
Как только он скрылся за пределами слышимости, она взвизгнула и схватила меня за руку
– О! Я надеялась, что он будет здесь!
Я подняла бровь.
– Его имя Трент Рэллсмот. Мы встретились на танцах. Он сын богатого купца и предмет моих самых смелых мечтаний!
Я хотела ей что-то ответить, но только смотрела в её сияющие глаза.
Трент. Вот оно, моё решение. Каким-то образом надо свести их.
Не Денворт. А Трент.
И если я подведу её, она не просто останется с Денвортом, но и потеряет Трента. Хочу, чтобы она улыбалась так всю жизнь.
Так и будет. Я пообещала ей. И исправив это, я попаду домой.
– Так в чём же дело?
Взгляд Эмили помутнел.
– Я говорю о... Ты и Трент… Ваши чувства взаимны?
– Я не уверена. Надеюсь на это, – она бросила взгляд в толпу и вздохнула.
– Согласно воле моего отца я принадлежу другому... более подходящая партия. Он сказал, что Трент находится ниже нас и отказывается отдать меня не джентльмену.
Я сглотнула и посмотрела на толпу, будто смогу найти там правильные слова, но так и осталась стоять молча. Как бы мне всё провернуть?
Вечер должен был быть весёлым, но теперь всё стало таким сложным. Помолвка Эмили внезапно перестала быть просто словами. Боль, что она испытывает... она настоящая. Я должна что-то сделать.
И самое главное – я не знаю, как танцевать! И как только начнется следующий танец, Эмили завальсирует с Трентом, а я так и останусь стоять одна. Настоящий кошмар, ставший явью.
Оказалось 1815 год не так уж и отличается от 21 столетия, потому что это именно то, что произошло бы со мной. Даже притворство Ребеккой ничем не помогло.