Римляне Норика отказались переселяться в подчиненные Фелетею города, несмотря на обещанную им защиту, возможно потому, что осознавали тяжесть incommodum libertatis, каковым, весьма вероятно, была уплата tributum, плата за защиту. И мы приходим к последнему упоминающему Одоакра отрывку; в нем рассказывается об эвакуации жителей Норика спустя шесть лет после смерти Северина. Рассматриваемый параграф открывается описанием кощунственного поведения Фердеруха, человека ничтожного и нечестивого, barbara cupiditate semper immanior[229], который, узнав о смерти святого, поспешил похитить церковное имущество и утварь и разграбить его монастырь. Но божественная кара не замедлила поразить его; действительно, вскоре он был убит своим племянником Фредерихом. В этом месте Евгиппий, не вполне ясно выражаясь, вставляет сообщение о вмешательстве Одоакра: quapropter rex Odovacar Rugis intulit bellum[230]. Причина его военных действий, введенная в повествовательный сюжет посредством quapropter, не кажется в данном контексте вполне ясной. Непонятно, побудили ли его к развязыванию войны грабежи, совершенные Фердерухом, или, скорее, созданная его убийством новая политическая география. Дело в том, что в то время как о варваре-руге биограф высказывает крайне негативное мнение, проскальзывающее в обобщении: Фердерух — человек жадный, как и все варвары, и даже больше, чем другие, об Одоакре же, который также был варваром и, кроме того, арианином, на протяжении всей биографии святого не высказывается ни единого негативного замечания.
Руги были разгромлены, Фредерих обратился в бегство, а его отец Фева уведен пленником в Италию. Впоследствии, узнав о возвращении Фредериха, Одоакр отправил большое войско во главе со своим братом Оноульфом, вынудившее руга искать убежища у Теодериха, находившегося тогда в городе Новы (Novae) в Мезии. В 488 году по приказу Одоакра, осознающего невозможность контролировать территорию, население Норика было переселено в Италию[231]. Заслуживает интереса описание этапов операции по освобождению территории (порученной Оноульфу и comes domesticorum Пиерию[232]), которое, как было верно подмечено, следует схеме библейского Исхода, выстраивая по ее образцу контекст повествования и представляя персонаж Северина как второго Моисея: «cunctis nobiscum provincialibus idem iter agentibus, qui oppidis super ripam Danuvii derelictis per diversas Italiae regiones varias suae peregrinationis sortiti sunt sedes»[233]. Это сообщение биографа — единственное приписывающее Одоакру инициативу по изысканию variae sedes для беженцев, предположить численность которых, разумеется, не представляется возможным. Они не были сосредоточены в одной местности, но распределены per diversas Italiae regiones.
Позже мы вернемся к рассмотрению данного сообщения в связи с теми политическими последствиями, которые оно предполагает. Здесь же достаточно упомянуть, что не было отмечено какой-либо негативной реакции со стороны населения в связи с предписанной Одоакром эвакуацией Норика и не сообщается о противодействии ему в какой-либо форме. Не исключено, конечно, что в 488 году ситуация ухудшилась до такой степени, что выселение стало неотложным; как уже отмечалось, римское население должно было приложить все усилия для самостоятельной организации собственной обороны, заключая foedera с варварами[234] или уплачивая им дань[235], умоляя Северина ходатайствовать перед королем ругов о получении разрешения на торговлю. В этой связи символичен ответ святого: не имело смысла накапливать товары там, куда вскоре не прибудет ни один купец, поскольку эти области, эти города очень скоро станут необитаемыми[236]. Неизбежно переселение, неизбежно оставление этих земель: …так и не перестал он наставлять народ и предсказывать будущее, объявляя, что все переселятся в провинцию на римской земле без всякого ущерба для своей свободы[237]. Не исключено, однако, что условия, методы и перспективы, при которых проводилась эвакуация Норика со стороны Одоакра, отличались от выдвинутых Фелетеем предложений о защите с последующим распределением населения по подчиненным ему городам. Евгиппий, как уже говорилось, вкратце отмечает, что жители cotidiana barbariae frequentissimae depraedationis educti, sortiti sunt varias regiones[238][239]. Нелегко, однако, избежать предположения о связи между двумя пророчествами святого Одоакру: молодой человек vilissimo habitu, vilissimis pellibus coopertus[240], чья бедность кажется sphraghís[241], обозначающей, примечательным образом и в положительном смысле, исключительность будущего возвышения, обеспечил multis plurima. Это plurima, если наше толкование верно, не было материальными дарами; он принял на себя заботу найти (largiturus) безопасное место и достойную жизнь для беженцев из Норика (varias sedes).
231
Eug. Vita 44. 4, 288 Régerat:
232
PLRE 2, 885, s. v. Pierius 5; Prosopographie chrétienne du Bas-Empire, 2 (Prosopographie de l'Italie Chrétienne), Rome 1999, 1797. Он погиб в 490 году в битве на Адде (Anon. Val. II 53, 15 Moreau; Cassiod. chron. 1322–1324, MGH AA 11, Chron. Min. 2, 159; Auct. Havn. a. 491, MGH AA 9, Chron. Min. 1, 319). См.
233
«Вместе с нами по тому же пути выступили все жители провинции, которые, оставив города на берегу Дуная, по жребию получили разные места отдохновения от своего странствия по различным областям Италии» (
238
«Уведённые от повседневности многочисленных варварских ограблений, были по жребию распределены по различным областям» (