Еще больше усложняет проблему тот факт, что точно такое же суждение с использованием тех же самых терминов высказывается о Теодерихе. В этом случае, однако, считается, что рассматриваемый отрывок, приводимый только кодексом Berolinensis 1885, мог быть передан с искажениями: Ergo praeclarus et bonae voluntatis in omnibus, cuius temporibus felicitas est secuta Italiam per annos triginta ita ut etiam pax pergentibus esset[457]. Nihil enim perperam gessit. Sic gubernavit duas gentes in uno romanorum et gothorum. Dum ipse quidem arrianae sectae esset tamen militiae romanis sicut sub principes esse praecepit. Dono et anonas largitus quanquam aerarium publicum ex totum faeneum invenisset suo labore recuperavit et opulentum fecit nihil contra religionem catholicam temptans. Exhibens ludos circensium et amphitheatrum ut etiam a romanis Traianus vel Valentinianus quorum tempora sectatus est appellatur et a gothis secundum aedictum suum quem eius constituit rex fortissimus in omnibus iudicaretur (§ 60)[458].
Прославив felicitas temporum, вызванное bona voluntas Теодериха, обеспечившего мир и безопасность в Италии, Аноним задерживается на его правлении готами и римлянами. Однако не вполне понятной оказывается связь между militia, доверенной этим последним как при императорах, и уступительным «хотя сам он был арианской секты». Прежде всего по причине этого несоответствия Моммзен, частично принимая некоторые указания Рюля[459], восстановил этот отрывок следующим образом: Nihil enim perperam gessit. Sic gubernavit duas gentes in uno Romanorum et Gothorum, dum ipse quidem Arrianae sectae esset, tamen nihil contra religionem catholicam temptans: exhibens ludos circensium et amphitheatrum, ut etiam a Romanis Traianus vel Valentinianus, quorum tempora sectatus est, appellaretur, et a Gothis secundum edictum suum, quo ius constituit, rex fortissimus in omnibus iudicaretur. Militiam Romanis sicut sub principes esse praecepit. Donum et annonas largitus quamquam aerarium publicum ex toto faeneum invenisset, suo labore recuperavit et opulentum fecit[460][461]. Предположение Моммзена, казалось бы, решает проблему, связывая то, что Теодерих, хотя и был арианином[462], с тем, что он ничего не предпринимал против католической религии, однако представляет ряд содержательных элементов запутанным и малоприемлемым образом: за проявленной им религиозной терпимостью следуют сначала сообщение об играх, предназначенных римлянам, а затем об эдикте, обращенном к готам. Римляне вновь наделяются полномочиями в сфере militia[463], щедрот и государственных финансов. Предложение такой реконструкции вызвало немалое недоумение из-за уменьшения связности многих отрывков, чрезмерного даже для Анонима. Разумеется, если понимать militia как государственное управление, смысл переданного нам традицией текста не будет столь неясен и не вызовет необходимости менять расположение предложений, как это предложено Моммзеном: Аноним хотел сказать, «что наиболее очевидным признаком намерения Теодериха не искать религиозных конфликтов было его решение не отстранять римлян от управления королевством; затем он напоминает о добром управлении Теодериха, который нашел казну в катастрофическом состоянии и сделал ее богатой, не отказываясь, однако, от раздач dona и annonae»[464]. Желая, таким образом, уделить больше внимания умеренности арианского государя по отношению к католической религии, он и уточнил tamen nihil contra religionem catholicam temptans. Очевидно, что текст принимает совсем иной смысл, если militia отсылает к militia Christi[465].
В любом случае, принять ли или отвергнуть предложение Моммзена, очевидна логическая последовательность в оценке готского короля, поскольку она опирается на felicitas temporum и на факт отсутствия какого-либо ущерба для католиков, несмотря на расположение Теодериха к арианству. Согласно Анониму в вышеприведенных отрывках как Одоакр, так и Теодерих[466] оказываются, по меньшей мере, людьми доброй воли, несмотря на их приверженность Arriana secta. Однако не хватает законченного смысла, логичной связи в том, что касается Одоакра. В то время как отмеченная в отношении Теодериха bona voluntas in omnibus задает контекст для введения описания атмосферы мира, в течение тридцати лет отличавшей его царствование, в суждении, относящемся к Одоакру, бессвязно сближаются наличие bonae voluntatis и проявление favor в пользу Arriana secta перед тем, как ввести в повествование эпизод, заимствованный из Vita Severini. На мой взгляд, нельзя исключать, что здесь Аноним мог, вне зависимости от Евгиппия, использовать благосклонный к Одоакру источник из церковной среды[467]. Похоже, что прежде всего такое предположение подтверждается использованием глагола deponere, который, как уже отмечалось, встречается в валезианской компиляции целых два раза в связи с событиями 476 года. Таким образом, Одоакр, хотя и арианин и еретик, был для Анонима человеком доброй воли, и подразумеваемая библейская отсылка является весьма очевидной. Не зря Тамассия[468] посчитал неслучайной отсылку к Luc. II, 14[469]: «Это библейское и евангельское выражение написано неслучайно: людям доброй воли глас небесный обещал мир; и мир означает спасение, не отвергая даже еретиков. Такая снисходительность согласуется лишь с совершенно своеобразной концепцией тех времен, когда политически господствующий еретический элемент находился в непрерывных отношениях с большой православной массой. Католический святой, состоявший в дружеских отношениях с еретическим королем, представлял странное зрелище; но добрая воля еретика смягчает впечатление от рассказа». С другой стороны, Одоакр, как будет показано далее, проявил уважение и почтение также в отношении другого католика, епископа Епифания. Эннодий по этому поводу доходит до утверждения, что король «начал уважать выдающегося человека (т. е. Епифания) с таким почтением, что превзошел уважение, которое все его предшественники имели в отношении него»[470].
458
«Итак, прославленный и благонамеренный во всём, во времена которого Италии в течение тридцати лет сопутствовало такое счастье, что и у преемников его был мир. Ведь он не совершил ничего превратного. Он управлял двумя народами, римлян и готов, как одним, и хотя сам он был арианской секты, однако предписал, чтобы служба у римлян была такой же, как при принцепсах. Щедрый на подарки и анноны, он, хотя не нашёл в государственной казне ничего, кроме сена, своим усердием восстановил её и обогатил, ни в чём не выступая против католической религии. Он показывал игры в цирке и амфитеатре, так что даже был назван римлянами Траяном и Валентинианом, к временам которых он стремился, а готами после своего эдикта, который он им установил, был признан самым могущественным из всех королей» (
460
«Также он не совершил ничего превратного. Он управлял двумя народами, римлян и готов, как одним, и хотя сам он был арианской секты, однако ни в чём не выступал против католической религии; показывал игры в цирке и амфитеатре, так что даже был назван римлянами Траяном и Валентинианом, к временам которых он стремился, а готами после своего эдикта, которым установил право, был признан самым могущественным из всех королей. Он предписал, чтобы служба римлян была такой же, как при принцепсах. Щедрый на подарки и анноны, он, хотя и не нашёл в государственной казне ничего, кроме сена, своим усердием восстановил её и обогатил» (
462
Иначе реконструирует Жак Моро в тойбнеровском издании:
463
464
466
Как известно, вплоть до § 73 оценка Теодериха оказывается у Анонима положительной, а с § 79 и до конца — враждебной. Классическому положению Cessi, Fragmenta Historica, cit., CXIX–CXX, принятому Moreau (ed.) Excerpta Valesiana, cit., V–XI, и Gruber, Anonymus Valesianus, cit., 675, согласно которому следует различать двух авторов (первый из которых настроен к Теодериху благосклонно, а второй — неблагоприятно), противопоставляется тезис (о котором см.
467
О многолетней проблеме хронологического расположения и культурно-политического фона Анонима, помимо библиографии, указанной выше в прим. 236, см.
469
Выражение «мир на земле людям доброй воли» является второй строкой гимна