Кто подвергся экспроприации и в каких районах полуострова проводилась эта операция? Многими толкователями поддерживалось мнение, что доля, затребованная у сенаторской аристократии, была ограниченной. Например, Пикотти, исходя из предположения, что крупная сенаторская собственность сводилась в это время ни к чему большему, чем пастбища и леса, нуждавшиеся в рабочей силе, времени, трудах и опыте для того, чтобы быть окультуренными, и, следовательно, варвары не имели ни возможности, ни желания для того, чтобы заниматься надлежащим освоением этих земельных участков, предположил, что им были выделены прежде всего земли, принадлежавшие мелким собственникам[512]. Католическая церковь также не была вовлечена в экспроприацию земель, о локализации которых можно лишь строить предположения. Вероятно, были затронуты земли, расположенные в центральной и северной Италии, в Italia annonaria, в общем, в ограниченных стратегически важных областях, таких, как пограничные земли. Эта гипотеза подтверждается тем фактом, что таковыми были те зоны, где, как мы знаем, располагались постоянные поселения остроготов, и поскольку, как уже отмечалось, они лишь отняли у солдат Одоакра их владения, вполне вероятно, что таким и было их первоначальное расположение. Процесс, который в любом случае предполагал привлечение римских властей и использование их структур (кадастров, служб), по понятым организационным причинам требовал, разумеется, длительного времени, но как раз медлительность операций сделала воздействие на римских граждан менее жестоким. Кроме того, тот факт, что земли не были сконцентрированы в одной области, но находились в разных районах диоцеза, вызвал положительный эффект рассеяния; в предложенной Пьерфранческо Порена реконструкции варвары, по мере того, как они были удовлетворены, становились отсутствующими земельными собственниками, которые, будучи обязанными нести военную службу, могли бы посетить выделенный им sors даже годы спустя после его получения и вряд ли могли ознакомиться с бумагами подвергнутых экспроприации римских граждан, чтобы убедиться, что действительно получили треть. Невозможно установить, «соответствовала ли третья часть, экспроприированная в 476 году, трети производственной единицы, или трети от совокупности всей собственности отдельного подвергшегося экспроприации римского гражданина, находящейся в определенном административном округе, или трети всего патримония отдельного подвергшегося экспроприации римского гражданина»[513]. Согласно этой реконструкции, доля в одну треть не могла соответствовать трети всей собственности римлян в диоцезе, равно как следует исключить, что она могла соответствовать экспроприированной трети отдельной производственной или жилой автономной части внутри собственности отдельного римского гражданина: эта часть земли была бы слишком мала для того, чтобы содержать всю семью варвара. Однако она соответствовала бы части, рассчитанной для cespes[514], то есть для всей собственности отдельного подвергнутого экспроприации гражданина, предположительно находящейся в его владении в пределах отдельной территории, зависимой от одного муниципального образования. Таким образом, каждый гражданин подвергся экспроприации только один раз в пределах муниципальной территории и не рассматривал собственный патримоний как чрезвычайно обедневший[515]. Проведенная Одоакром операция была, конечно, не безболезненна для римского населения, но и не столь разорительна, особенно в свете происходившего или уже произошедшего в других областях того, что было когда-то Римской империей. Боязнь того, что и на италийском полуострове будут проведены те же мероприятия, которые, как представлялось, были проведены Гейзерихом в Африке, по крайней мере, на начальном этапе вандальского господства, должна была быть весьма убедительным аргументом. Сегодня существует стойкая тенденция к приуменьшению вандальского влияния в Африке[516] и к смягчению результатов того, что так долго считалось самым настоящим землетрясением патримониальной географии[517] провинции, названной Сальвианом «как бы душой государства» (quasi anima rei publicae)[518] по причине ее практически незаменимой с экономической точки зрения роли. Даже не принимая буквально изложение Виктора Витенского, согласно которому столь многие римские земельные собственники потеряли жизнь, многие были лишены всякого имущества и вынуждены выбирать между рабством и изгнанием, когда, будучи лишены достаточных средств, были не в состоянии заплатить высокие выкупы, возложенные на их головы алчностью захватчиков[519], достаточно рассмотреть длинный список мероприятий, предпринятых имперским правительством (когда оно еще было в состоянии оказать помощь) в поддержку тех, кто столкнулся с fatales miserias[520], чтобы получить представление об осознании со стороны не только законодателя, но и простых cives[521] вызванного присутствием варваров bouleversement[522].
515
516
Состояние вопроса (
517
Известно, что некоторые землевладельцы, изгнанные в первый момент, в ходе первоначального воздействия при Гейзерихе, в итоге в течение одного или двух поколений вернулись на земли, которые ранее были вынуждены покинуть и уступить. См. Vita Fulgentii I, II Lapeyre. См. размышления
518
Salv. gub. 6, 68, CSEL 8, 144:
519
Vict. Vit. 1, 14–16, 104–106 Lancel; Procop. Vand. 1, 4, 1, 1, 324 Haury-Wirth; 1, 5, 17, 1, 334 Haury-Wirth.