Praecellentissimus Rex. Одоакр в истории и историографии

С постепенной утратой территорий и уменьшением родовых состояний пришлось фактически перестраивать систему, посредством которой сенаторская аристократия контролировала рычаги политической жизни. В ее компетенции все еще оставалась юрисдикция в финансовых вопросах, прежде всего в отношении города Рима[654], и в вопросах налоговых[655]. Все более неустойчивой становилась ее компетенция в вопросах законодательства. Объективно сенат уже давно утратил свою функцию центрального органа в сфере публичного права и превратился в регистрационную палату законодательных распоряжений императоров[656].

Итак, по каким каналам могла осуществлять власть римская сенаторская аристократия?

Пока еще оставался неизменным ее моральный авторитет. Достаточно перечитать в данной связи I-ю новеллу Майориана от 458 года[657], в которой новоизбранный император отмечал, обращаясь к сенату, что принятие им пурпура произошло — как он утверждал — по воле и замыслу patres conscripti, умалчивая об усилиях и заслугах Рицимера, которому он в действительности был обязан троном[658]. Очевидно, с чисто формальной точки зрения наделение императорским достоинством должно было произойти не благодаря варвару, хотя бы и патрицию, но с помощью органа, все еще представлявшего собой, по крайней мере, виртуально, символ римской цивилизации и законности. В череде навязанных армией и варварской мощью эфемерных императоров сенат представлял собой незаменимое легальное оправдание для многих фактически уже сложившихся ситуаций. С этой точки зрения, как мы уже видели, были истолкованы сенаторское посольство, отправленное в 476 году к Зенону, три посольства Теодериха к Зенону и Анастасию, посольство Теодата, отправившееся вымаливать мир у Юстиниана[659]. Таким образом, римский сенат продолжал представлять собой законность и формальную преемственность[660]. Кроме того, умение осуществлять власть, знание механизмов управления, широчайшая культура были прерогативой этих групп, хранителей semina virtutum[661][662], которые, казалось, почти на генетическом уровне передавали из поколения в поколение виртуозную технику управления государством.

Здесь, как мне кажется, и находится ключ к толкованию, лучше всего подходящему для понимания политических процессов этого периода. Тем не менее, число наиболее значимых должностей резко сократилось. Как считает Андре Шастаньоль[663], с учетом того, что обладатели военных должностей, гарантировавших иллюстриссимат, не проживали в Риме, а их семьи, как правило, жили в Равенне, существовало около десятка должностей ранга иллюстрия, к которым после 440 года мог стремиться отпрыск римской сенаторской аристократии. Отсюда, по его мнению, следует, что в целом число иллюстриев не превышало восьмидесяти. Согласно Сундваллу, число держателей сиятельных должностей во второй половине V века находилось в пределах между 20 и 25[664]. В перечне сенаторов времен Одоакра, реконструированном с помощью найденных в Колизее эпиграфических документов, обнаруживается наличие всего 9 семей, члены которых были распределены следующим образом: 28 illustres, 6 spectabiles, 54 clarissimi[665]. Сенаторами, обладавшими зарезервированными в первых рядах местами, были те, кто, как будет подробнее показано ниже, занимал консулат: в 480 году — Цецина Деций Максим Василий (Caecina Decius Maximus Basilius), в 481 году — Руфий Ахилий Меций Плацид (Rufius Achilius Maecius Placidus), в 482 году — Северин (Severinus), в 483 году — Аниций Ацилий Агинаций Фауст (Anicius Acilius Aginatius Faustus), в 485 году — Кв. Аврелий Меммий Симмах (Q. Aurelius Memmius Symmachus), в 486 году — Цецина Маворций Василий Деций (Caecina Mavortius Basilius Decius) и в 490 году — Аниций Проб Фауст (Anicius Probus Faustus)[666]. Просопографическое толкование оказывается наиболее подходящим ключом к пониманию политических направлений этой эпохи[667]. Поэтому следует попытаться определить взаимосвязь идеалов и действий этих групп в переплетении соглашений и альянсов, выделяя ведущую роль Анициев Пробов (Anicii Probi) и Цейониев Дециев (Caeionii Decii), с их различными установками как в том, что касается религии, так и в отношении Восточной империи и варварского элемента, по сравнению с другими родовыми кланами, по-видимому, менее влиятельными, такими как Турции Апронианы (Turci Aproniani), Меммии Эмилии (Memmi Aemilii), Ацилии Глабрионы (Acilii Glabriones), которые тяготели к ним и которые, по крайней мере, в определенных ситуациях, кажутся «подчиненными», равняясь на них без целеустремленного волеизъявления, политического выбора и идеологического направления. С этой точки зрения, например, избрание на императорский трон Петрония Максима и Олибрия рассматривалось как триумф Анициев, тогда как избрание Майориана — как успех рода Дециев[668]. И даже те взлеты и падения, которые привели к низложению Ромула Августула и утверждению Одоакра, понимались в основном с этой точки зрения, в предположении, что король герулов сначала опирался на Дециев, чья филовизантийская ориентация могла если не сгладить, то, по крайней мере, в какой-то степени подсластить отношения с Восточной империей, и только потом — на Анициев, когда стала преобладать, по сравнению с потребностью в признании собственного институционального положения со стороны Зенона, необходимость увеличить свое одобрение также среди католиков[669].

654

Symm. ep. 10, 23; 24, MGH 6, 1, ed. O. Seeck, 1883.

655

О сотрудничестве в сфере контроля за государственной казной см. Symm. ep. 10, 20; 37, MGH 6, 1; CIL VI, 750.

656

В этом отношении показательны Gesta senatus de Theodosiano publicando, протокол заседания, на котором в конце декабря 438 года был представлен римскому сенату и опубликован на Западе Codex Theodosianus (CTh XVI, 1, 2). Gesta воспроизводят: adclamatum est: placet, placet («Восклицали: Угодно, угодно!» (лат.)). И в самом деле, иллюстрии ограничивались ратификацией после серии аккламаций, формула и число которых точно известны из протокола. См. по этому поводу: Th. Mommsen, Römisches Staatsrecht, Leipzig 1888, 3, 2, 1019, n. 3, согласно которому цифры, отмеченные в отношении отдельных acclamationes, представляют собой полезнейший указатель для выяснения числа сенаторов, участвовавших в заседании. Озадачивает тот факт, что согласно такому расчёту среднее число участников не превышает 28 человек.

657

Maior. Nov. 1: Imp. Maiorianus A. ad Senatum. Imperatorem me factum, patres conscripti, vestrae electionis arbitrio et fortissimi exercitus ordinatione cognoscite. Adsit aestimationi omnium propitia divinitas, quae regni nostri augeat pro vestra et publica utilitate successus, qui ad sustinendi principatus apicem non voluntate mea, sed obsequio publicae devotionis accessi, ne aut mihi soli viverem aut ingratus rei publicae, cui natus sum, sub hac recusatione iudicarer. Dicatis quoque Iano Kalendis suscepti feliciter consulatus ereximus fasces, ut praesens annus nascentis imperii nostri incrementa suscipiens nostro etiam nomine signaretur. Favete nunc principi quem fecistis et tractandarum rerum curam participate nobiscum, ut imperium, quod mihi vobis adnitentibus datum est, studiis communibus augeatur. Praesumite iustitiam nostris vigere temporibus et sub innocentiae merito proficere posse virtutes… («Император Майориан Август — сенату. Знайте, отцы-сенаторы, что императором меня сделало усмотрение вашего выбора и назначение храбрейшего войска. Признанию всех пусть сопутствует благожелательная божественность, пусть ради вашего и общественного благополучия возрастает успех нашего царствования, поскольку я достиг вершины исполнения обязанностей принцепса не по своей воле, но подчиняясь общественному служению, чтобы жил я не для себя одного и не был бы признан из-за такого отказа неблагодарным тому государству, для которого был рождён. Также в посвященные Янусу календы мы счастливо подняли фасции консулата, чтобы нынешний год, принимая приращение нашей нарождающейся власти, обозначался также нашим именем. Благоволите теперь принцепсу, которого вы создали, и разделите с нами заботу о подлежащих рассмотрению вопросах, чтобы империя, данная мне вашими усилиями, возрастала благодаря общему усердию. Ожидайте, что в наши времена процветёт правосудие и под заслугой невинности смогут быть полезны добродетели» (лат.))

658

См. Vassili, Nota cronologica intorno all'elezione di Maggioriano, cit., 163–169.

659

Bertolini, L'aristocrazia senatoria e il senato di Roma, cit., 466 ss.

660

С этой точки зрения пишет De Francisci, Per la storia del Senato romano, 280 ss.

661

Семени добродетелей (лат.).

662

Rutilius Claudius Namatianus, De redito suo, ed. E. Castorina, 1, 9.

663

Chastagnol, Le sénat romain sous le règne d'Odoacre, cit., 45, согласно которому имена, восстанавливаемые по надписям Колизея, составляют список, представляющий собой «véritable portion de l'album sénatorial à ce moment précis» («Подлинный срез сенаторского сословия на данный конкретный момент» (фр.)); см. также вызванные новыми открытиями уточнения и последние исследования: S. Priuli, Nuove attestazioni senatorie nell'anfiteatro flavio, Tituli 4, 1982, 575–589; Id., Epigrafi dell'anfiteatro flavio, в: Roma. Archeologia nel centro, I, L'area archeologica centrale, Roma 1986, 138 ss.; и особенно последние достижения S. Orlandi, Epigrafia anfiteatrale dell'Occidente Romano VI. Roma. Anfiteatri e strutture annesse, con una nuova edizione e commento delle iscrizioni del Colosseo, Roma 2004; Ead., Le iscrizioni del Colosseo come base documentaria per lo studio del senato tardoantico, в: R. Lizzi Testa (ed.), Le trasformazioni delle élites in età tardoantica, Roma 2006, 311–324; Ead., L'epigrafia romana sotto il regno di Odoacre, в: G. Bonamente — R. Lizzi Testa (a cura di), Istituzioni, carismi ed esercizio del potere (IV–VI secolo), Bari 2010, 331–338.

664

J. Sundwall, Weströmische Studien, Berlin 1915, 152.

665

См. L. Schmidt, Geschichte der deutschen Stämme bis zum Ausgang der Völkerwandlung, в: Quellen und Forschungen zur alten Geschichte und Geographie, hrsg. W. Sieglin, Heft 7, I, Abt. 4–6, Berlin 1907, 305 ss.; Sundwall, Abhandlungen, 190 ss.; A. Chastagnol, Les inscriptions des gradins sènatoriaux du Colisée, в: Akten des IV int. Kongr. für Gr. U. Lat. Epigraphic, Wien 1964, p. 63–71; Id., Le sénat romain sous le règne d'Odoacre, cit., 47; Wes, Das Ende des Kaisertum, cit., 149 ss.

666

Orlandi, Epigrafia anfiteatrale dell'Occidente Romano, cit., 467–468 nr. 36, 503 nr. 129, 475–476 nr. 60, 512 nr. 163, 476–478 nr. 62.

667

См. J. Aschbach, Die Anicier und die römische Dichterin Proba, Sb. Kais. Ak. Wiss., Wien 1870, 369–446; Zecchini, La politica degli Anicii, cit., 123–138.

668

См. Zecchini, La politica degli Anicii, cit., 128 ss.; Max, Political Intrigue, cit., 225–237. Иначе считает Clover, The Family and Early Career, cit., 169–196, особ. 191–192.

669

Так считает Zecchini, La politica degli Anicii, cit., 132–134, согласно которому имеет значение тот факт, что первым консулом Одоакра в 480 году стал Цецина Деций Максим Василий Младший.