Как уже упоминалось, в папирусе приводится pagina regiae largitatis, акт дарения Одоакра. В ней rex, обращаясь к Пиерию и называя его vir inlustris et magnificus frater, заявляет, что, как он узнал из доклада vir sublimis, comes et vicedominus Арбора, из причитающихся ему 690 солидов были переданы 650 (Ex sexcentis nonaginta solidis, quos magnitudini tuae humanitas nostra devoverat conferendos, sexcentos quinquaginta iuxta nostrae donationis tenorem viri sublimis, comitis et vicedomini nostri Arborii didicimus attestatione contraditos…)[813]. Составленный акт имел, таким образом, цель supplere summam superius conpraehensam[814], восполнить недостающие 40 солидов, которые были распределены следующим образом: 18 солидов, относящихся к Эмилианову участку, 15 солидов и 18 силикв, происходящих от части участка Будия, который, по-видимому, был разделен ранее и какая-то часть которого уже была ему подарена, и, наконец, часть участка Потаксии стоимостью 7 солидов.
Акт дарения — говорит Одоакр — был по его воле написан Марцианом, vir clarissimus, notarius, и подписан Андромахом, vir inlustris ac magnificus, magister officiorum, consiliarius. Применена следующая формула: …praesenti donatione in te cum omni iure suo omnibusque ad se pertinentibus iure directo transcribimus adque in tuum dominium optima profitemur lege migrasse, quos utendi, possidendi, alienandi vel ad posteros transmittendi livero potiaris arvitrio[815].
В прошлом долго обсуждался предмет дарения: были ли подарены земли или, скорее, получаемые от них доходы. По мнению аббата Марини, первого издателя папируса, Пиерию были предоставлены только доходы с упомянутых участков[816]; Феррари же утверждал, что предметом дарения была указанная недвижимость[817]. По мнению Гауденци, «короли, желая вознаградить кого-либо своим имуществом, обычно дарили ему определенный годовой доход, в счет которого выделяли участки из патримония, доход с которых, образуемый из арендной платы, уплачиваемой королевскими арендаторами, приравнивался к подаренной сумме. И поскольку размер подобных платежей был фиксированным взносом и обычно не увеличивался и не уменьшался, было естественно, что экономическая ценность такого имущества измерялась его величиной и, таким образом, во всех юридических сделках, которые к нему относились, придерживались только расчета этой арендной платы»[818].
Вышеупомянутые различные интерпретации зависят в основном от того, каким образом понимаются некоторые выражения, присутствующие в документе о дарении. Например, согласно Марини[819], следующему за Готофредом, формула iure directo означает, что участки переходили в собственность одаряемого iure pleno, iure optimo; согласно же другим[820], напротив, следует понимать, что дарение было простым, что оно имело целью именно непосредственный и прямой переход собственности и не было условным или временным.
Также дискуссионно значение, которым следует наделить глагол transcribere; по мнению Марини, в данном контексте он означает удаление из полиптихов, официальных книг, имени дарителя или продавца и внесение вместо него имени одаряемого или покупателя[821]. Это предполагает, как уже отмечалось, действие, обращенное в будущее, ко времени после издания декрета. По мнению других, вышеупомянутой формулой просто объявлялась воля дарителя, в соответствии с которой происходила передача[822]. Также в одной Varia Кассиодора[823], составленной от имени Аталариха на имя референдария Иоанна по поводу дома, который Теодерих ранее пожелал подарить Иоанну, но который был отдан Аталарихом Тулуину, используется формула, очень похожая на ту, что зафиксирована в pagina regiae largitatis документа Пиерия. В этой Varia Тулуин, дабы исполнить желание короля, подарил рассматриваемый объект недвижимости референдарию.
В прошлом не раз обсуждались причины, по которым, как следует из нашего документа, считалось обязательным приобщить к gesta «страницу королевской щедрости» (pagina regiae largitatis), официальный документ, посредством которого Одоакр осуществлял дарение земель[824]. Некоторыми учеными отсюда делается вывод, что необходимость такого приобщения показывает применение для королевских дарений тех же процедур, которые регулировали дарения между частными лицами. Однако такая гипотеза противоречит тому, что предписано законом, приписываемым Зенону, не дошедшим до нас, но на который делается ясная ссылка в Iust. Nov. 52, 2, 537 года, постановлявшей, что τὰς βασιλικὰς δωρεὰς μή χρῄζειν ὒπομνημάτον[825], и, следовательно, освобождавшей императорские дарения от приобщения. Поэтому предполагалось, что либо этот закон был обнародован между 489 и 491 гг., непосредственно после интересующего нас дарения, поскольку приобщение дарственной Одоакра происходит в точном соответствии с предшествующим правом (и потому, что царствование Зенона заканчивается именно в 491 году), либо он не применялся в Италии, ограничивая Востоком радиус своего распространения, либо дарение Одоакра не считалось βασιλική.
813
«Как мы узнали из свидетельства возвышенного мужа, комита и нашего управляющего Арбория, из 690 солидов, которые Наше Человеколюбие обещало предоставить Твоему Превосходительству, 650 были переданы в соответствии с содержанием нашей дарственной…» (
815
«Настоящим дарением мы переписываем их на тебя по прямому праву, со всеми их правами и всем, к ним относящимся, и объявляем, что они перешли в твою собственность по безупречному праву, чтобы ты по свободному усмотрению обладал правом ими пользоваться, владеть, отчуждать и передавать потомкам» (
818
822
Согласно
823
Cassiod. var. 8, 25, 332–333 Fridh: