Во фрагменте Иоанна Антиохийского отсутствует вводная часть, объясняющая причины заключенных между королями συνθήκαι καὶ ξυμβάεις[913][914], зато в нем с мельчайшими подробностями рассказывается об устроенной Теодерихом засаде. Когда через десять дней после заключения мира его посетил Одоакр, он был встречен двумя людьми, под видом просителей взявшими его за руки. Неясно, означал ли такой жест, что они приблизились к нему будто бы для того, чтобы обратиться с просьбой, как это понимал Гауденци[915], сделавший отсюда вывод, что Одоакр все еще обладал какими-то полномочиями, или же просто обездвижили его в ожидании вмешательства других, которые должны были сразу же появиться, но которые, впечатленные этой сценой, не решались броситься на жертву. Из-за чего медлили нападавшие? Из-за все еще исходившей от короля авторитетности, из-за запоздалого передумывания или из-за самой по себе ситуации, трагическая атмосфера которой отразилась в его мимике? Тогда вмешавшийся Теодерих лично поразил Одоакра, воскликнувшего: «Где же Бог?», на что гот ответил «τοῦτο ἐστιν ὃ καὶ σὺ τοὺς ἐμοὺς ἔδρασας»[916] и прикончил его. Далее у Иоанна Антиохийского следует рассказ о конце брата Одоакра, убитого несмотря на то, что он укрылся в святилище, жены Сунигильды, умершей от лишений, и сына Телы, которого Одоакр ранее сделал Цезарем и который был отослан Теодерихом в Галлию. Он убил его только после того, как Тела попытался бежать в Италию.
При чтении этого фрагмента возникает ряд недоумений и вопросов: помимо вышеупомянутой нерешительности нападающих выглядят необычными, с одной стороны, последние слова подвергшегося нападению, который, призывая Бога, кажется протестующим и жалующимся на несправедливое нарушение клятвы; с другой стороны, ответ убийцы, который, похоже, связывает свой поступок с личной местью. Кем были те, которого Теодерих назвал «своими» (τοὺς ἐμοὺς)? Было высказано предположение, что он имел в виду историю Фридериха, который, когда Одоакр напал на ругов, обратился к нему в поисках убежища в Новах в Мезии[917], или его отца Февы, который был сослан в качестве пленника в Рим[918]. Еще одна странность касается участи Телы: мы не знаем, когда и при каких обстоятельствах он был возведен своим отцом в цезари. Если это сообщение заслуживает доверия, то меняется перспектива, с точки зрения которой следует интерпретировать королевское достоинство Одоакра. Весьма вероятно, это было чрезвычайное решение: Одоакр, до 489 года действовавший с уважением к традиции, лишь тогда, когда ему пришлось вступить в конфликт с Теодерихом, «был вынужден принять идеологию, предоставлявшую ему поддержку италийской и римской традиции в Италии; и отсюда произошло назначение в 490 году его сына Телы цезарем. Так варвар Одоакр, сформировавшийся в рамках гуннского воспитания и не принявший титул patricius, завершил свой конституционный королевский эксперимент актом, некоторым образом напоминающим о его противнике, римском патриции паннонце Оресте: как Орест сделал своего сына Ромула Augustus, так Одоакр сделал своего сына Телу Caesar»[919]. Кроме того, вследствие того, что сообщает нам Иоанн Антиохийский, еще более странным выглядит то обстоятельство, что Тела был пощажен в ходе зачистки членов семьи и решение о его убийстве было принято только после его попытки вернуться в Италию[920]. Как в 476 году Одоакр, после того, как устранил Ореста и Павла, проявил милосердие по отношению к юному Ромулу, так и Теодерих, после того, как избавился от Одоакра и Оноульфа, пощадил Телу, несмотря на то, что тот был Цезарем и представлял потенциальную опасность. Необходимо понять это исключение из резни, имевшей, как было удачно подмечено, черты нибелунговой сцены[921], поскольку «в тот же день по приказу Теодериха были убиты все люди из войска Одоакра, кто бы где ни находился, вместе со всей его семьей»[922]. Еще более странным является уточнение Иоанна Антиохийского относительно погребения Одоакра: его тело было положено в каменный гроб в еврейской синагоге — подробность, показывающая точное знание местности со стороны источника Иоанна, который, как можно предположить, был западным или, во всяком случае, сведущим в делах Запада. Источники сходятся во мнении о жестокости Теодериха по отношению к побежденным: как сообщает Эннодий, «истребление, угодное Богу, было проведено по всем, даже отдаленнейшим областям»[923], преследование и приказ об их искоренении подтверждает, как упоминалось ранее, Anonymus Valesianus II: in eadem die iussu Theoderici omnes interfecti sunt, quivis ubi potuit reperiri, cum omni stirpe sua[924][925].
914
Ioh. Ant. frg. 307 Roberto, 214a Müller, FHG V, 29. См.
917
Такое предположение представляется неприемлемым, поскольку в тот период Фридерих поднял открытое восстание против Теодериха. См. Wolfram, History of the Goths, cit., 283.
918
Eug. Vita 44, 288 Régerat. Согласно
920
Согласно
923
Ennod. Opusc. 1 (CCLXIII), 51, 209 Vogeclass="underline"
924
«В тот же день по приказу Теодериха были убиты все, кто где мог быть застигнут, вместе со всей его семьёй» (