Очень скоро было установлено, что приятелем юнца действительно был тот Эпплярд, которым так интересовался Дэлзиел.
— Они переспали, и ее отец заставил его на ней жениться. Я ему говорил, что надо свалить отсюда, но у Тони всегда была кишка тонка.
— Ну все же не могут быть такими героями, — добродушно заметил Дэлзиел. — Значит, он сбежал на юг?
Юнец обдумал вопрос. Отвечая на него, он вроде бы ничем себя не выдавал, значит, незачем было направлять этого жирного гада по ложному следу, а может, прикинул парень, глядя на эти ручищи, без устали крушащие все, что попадется на столе, может быть, есть смысл и в том, чтобы с ним сотрудничать.
— Не-а. По-моему, он сначала просто поехал искать работу, а потом вроде как потерялся, что ли.
— И вы встретились случайно?
— Ага. Он всегда болел за наших, а раз уж они там играли, так, само собой, он пошел на игру.
— Но ты не знал, что он живет в той части Лондона?
— Не-а. Понимаете, мы с ним и друзьями-то не были, так, просто на играх виделись иногда. Это он ко мне на матче подошел. Бросился так, будто я ему задолжал или что-нибудь в этом роде.
— Значит, был очень рад встрече?
— Ага, очень, — кивнул Медвин. — Похоже, у него было все не слава Богу, и я его спросил, работает ли он, а он сказал, что от случая к случаю, постоянной работы у него нет, и она ему вроде не светит. Он все расспрашивал меня о том, как все здесь, как его жена и все такое. Ну, мне-то его жена, сами понимаете, откуда я про нее что могу знать? Потом мы с ним выпили немного, я и сказал ему, почему бы ему не поехать и самому не посмотреть, как она там? На машине рукой подать. Он сказал, а почему бы и нет. Вроде как смехом, но, по-моему, он правда загорелся. Знаете, что я вам скажу, посмотришь на Тони, и ни на какой юг на заработки не потянет.
— Если у него все так плохо, почему же он раньше не вернулся сюда? — спросил Дэлзиел. Это прозвучало скорее как вопрос к самому себе, но Медвин не рискнул отмалчиваться.
— Да он бы давно приехал, если бы папаша его бабенки не пригрозил разделаться с ним, если он вернется.
— Что-что? Эпплярд сказал, что его припугнул его тесть? Когда? Как?
Такой живой интерес со стороны Дэлзиела подстегнул парня, как удар кулака.
— Да не знаю я! Я просто пересказываю, что Тони говорил. Я сказал, что ему тут будет нормально: пособие по безработице да плюс еще что-нибудь сможет выудить из тестя. А он ответил, что единственный металл, который он сможет получить от своего чертова богомольного тестя, — это пара медных ручек для гроба. Но потом он завелся и сказал: «А плевать мне на него, все равно вернусь, и посмотрим тогда, что он сможет сделать!» А я сказал, да задвинь ты этого старого, Тони, а он сказал: «Ага». Но я думаю, что это все спьяну.
«А еще говорят, что только под гипнозом можно заставить человека вспомнить все в подробностях! — восхищенно подумал Уилд. — Толстый Энди и не усыпляя может заставить человека все вспомнить да еще отвечать на интересующие его вопросы».
— А приехав сюда, что вы стали делать?
— Было уже около полуночи, и мы его высадили на кольцевой дороге около фабрики бобовых консервов.
— Потому что он просил там его высадить?
— Не совсем. Честно говоря, ему нехорошо сделалось. Нам пришлось несколько раз останавливаться по дороге, чтобы он мог поблевать, а когда ему еще раз понадобилось выйти уже прямо около въезда в город, мы подумали, а ну его, и уехали. Иногда помогаешь человеку, а он сам себе помочь не хочет.
Взгляд парня, устремленный на Дэлзиела, откровенно взывал к тому, чтобы его намек был понят.
Толстяк снова улыбнулся.
— Правильно, Джейсон. Но мне-то ты помог, так? И думаю, заслужил награду. Вот что я собираюсь сделать. Я не могу снять с тебя все обвинения, но одно — могу. Давай посмотрим, что мы имеем. Так. Ты был тогда в «Розе и короне», когда изувечили ее владельца. Не разыгрывай из себя святую невинность. Это тебе не проба на роль в мистериях. У нас есть свидетельские показания. Что еще? У тебя есть алиби насчет происшествия в поезде, если оно подтвердится. И ты был главным в той банде, которая избила моего сержанта, так? Вот это мы и вычеркнем. За то, что вы напали на полицейского офицера, тебе дали бы года два, а мне просто страшно подумать, что может случиться с таким красавчиком, как ты, в переполненной камере.
Дэлзиел чмокнул толстыми губами, изображая поцелуй. Медвин чуть не грохнулся в обморок, а Дэлзиел продолжал:
— Не волнуйся так, сынок. Будешь во всем сотрудничать с нами по делу о пивной, назовешь побольше имен, и все будет хорошо, не бойся. Драки в пивных — дело молодое, все когда-то этим грешили, даже судьи. Дашь подписку о невыезде из города, потом, может, еще штраф заплатишь. И мы забудем о том, другом, случае, а? Констебль Сеймур подскажет тебе что и как. А я всегда к твоим услугам, если понадоблюсь.
И приветливо помахав рукой на прощанье, Дэлзиел направился к выходу.
Когда дверь за ними закрылась, Уилд негодующе воскликнул:
— Что же это такое, сэр? Вы вытянули из него все, что нужно, и вам незачем было делать ему какие-то поблажки. Этот засранец меня избил, и неизвестно скольких еще…
— Не теряй головы, сержант, — охладил его пыл Дэлзиел. — Ты что, правда хочешь сидеть в суде и слушать, как этот маленький умник рассказывает судье, что ты предложил ему быстренько проделать кое-что в кустах за пятерку? Он именно это и сказал бы. И что бы ты делал, когда какой-нибудь чересчур сообразительный адвокатишка начал копаться в твоей личной жизни?
Это настолько отвечало собственным опасениям Уилда, что он не нашел ни одного слова для возражения, которое не прозвучало бы лицемерно.
— И не переживай насчет Джейсона. Вчера я слышал, что владелец «Розы и короны» не в лучшем положении — у него сильно повреждены почки, а это значит, что все, кто замешан в этом деле, будут сидеть. Кроме того, нам удалось скрыть от парня истинную причину его задержания — за планировавшиеся беспорядки. Это будет для него сюрпризом, когда мы переправим его в Лидс через час или чуть больше. А у нас с тобой есть еще работа. Пошли.
— Слушаюсь, сэр. А куда, сэр? — спросил Уилд, стараясь не столько скрыть свое чувство облегчения, сколько не позволить ему захлестнуть себя.
— Куда? Ты что, не слушал, пока я вел допрос? — Дэлзиел взглянул на часы. — Строители — пташки ранние, а? Думаю, что, скорее всего, мы застанем Арни Стринджера на «Москоу-Фарм». Так что давай пошевеливаться. У меня в десять репетиция, а Богу не к лицу опаздывать.
Глава 4
Дождь перестал, и выглянуло солнышко, обещая ясный день. Во дворе «Москоу-Фарм» кипела работа. Ширли Эпплярд взбиралась вверх по лестнице в свою конторку. Ее отец загружал землемерный нивелир в новенький блестящий пикап. А Филип Свайн задом выводил из сарая сверкающий желтый бульдозер.
Но стоило машине Дэлзиела въехать во двор, как все застыли на месте. А когда Свайн выключил мотор бульдозера, все во дворе замерло в такой неправдоподобной неподвижности, что плавное скольжение облаков по небу показалось бешеной скачкой.
Дэлзиел медленно поднял руку, вероятно, для приветствия, но Уилди вдруг показалось, что тот, словно кукловод, дернул за ниточки, и три фигурки перед ними вновь ожили.
— Чем могу быть полезен? — спросил Свайн, спрыгнув на землю.
— Вы? — Во время продолжительной паузы Дэлзиел, очевидно, телепатировал Свайну несколько оскорбительных реплик и наконец произнес. — Вы могли бы мне сообщить, кто ваш новый адвокат?