— Вы двое знаете, кто я?
— Белый Медведь, — ответила Никс.
— Верно, — сказал здоровяк, очевидно, довольный. — Но знаете ли вы, кто я?
Они покачали головой:
— Я дух «Гнили и руин». Я старый лекарь, перерожденный, чтобы спасти мир от самого себя. Я бессмертный Белый Медведь, рожденный в пламени и из пламени. — Он сердито смотрел на них долгое мгновение, а потом рассмеялся. Другие присоединились к нему, и все четверо завыли в ответ на шутку, которую ни Бенни, ни Никс не поняли. Наконец, Белый Медведь промокнул слезу у уголка оставшегося глаза.
— Ладно, ладно… это фраза для общественных отношений. Это мы говорим простакам, чтобы они пришли в восторг. Неплохо срабатывает. Ложная информация и дезинформация заставляют мир вращаться.
— О чем ты говоришь? — спросила Никс.
— Называйте это стратегией кампании, — ответил Белый Медведь. — Кампании всегда нужна хорошая стратегия, если вы во главе.
Бенни сощурился:
— Во главе чего?
— Он главный засранец всей чертовой «Гнили и руин», — подсказал Диггер.
— Можно и так сказать, — согласился Белый Медведь. — Видите ли, когда мы услышали, что твой брат Том покидает территорию, мы решили, что наступил тот самый момент внести изменения. Пришло время покончить с глупыми правилами, которые установили в никчемных местах, таких как Маунтинсайд, Хейвен и типа того. Чарли тоже к этому готовился, но он… э… не хотел делать этот шаг и связываться с Томом.
— Потому что он боялся Тома! — огрызнулся Бенни.
На лице Белого Медведя мелькнула улыбка:
— Парень, тебе не нужны зубы или оба глаза, чтобы отправиться в зом-яму. Скажи еще слово про Чарли, и я изуродую тебя, прежде чем скормлю…
— Медведь, — тихо сказал проповедник Джек. Он произнес лишь это слово, но оно на мгновение остановило Белого Медведя. Здоровяк кивнул и сделал вздох.
— Ага, ладно, — сказал он, но его злобный глаз был направлен на Бенни. — Чарли никого не боялся на зеленой земле Господа, ты, маленький сопляк. Он был человеком чести и уважал твоего брата. Не страх… а уважение.
Бенни не хотел все ухудшать, так что ответил:
— Ладно, это я понимаю.
Белый Медведь коротко кивнул.
— Может, Том Имура и заноза в моей заднице, но он воин, и я не стану врать и отрицать это. — Хип и Диггер проворчали, соглашаясь, и даже проповедник Джек кивнул. — Но Том уходит, и он практически сказал, что эта территория — больше не его забота. Это означает, что это честная игра, и то, что принадлежало Чарли, мое по праву, так что я пришел сюда и устанавливаю свою власть. У меня большие планы на эту территорию. Большие планы. Хорошие планы, и хотите знать забавную часть? Настоящую шутку?
— Эээ… конечно, — ответил Бенни.
— Думаю, твой брат бы одобрил то, что я задумал.
Никс издала низкий горловой звук, но Белый Медведь его не услышал.
Бенни спросил:
— Что ты имеешь в виду?
— Пришло время людям перестать бояться мертвых, — сказал Белый Медведь, — эээ, Детей Лазаря. — Он бросил косой взгляд на проповедника Джека, и Бенни заметил мелькнувшее на лице старика недовольство. — Нам нужно делить с ними мир, но места хватит для нужд всех.
— Каким образом?
— Мы вернем «Руины», детки. Столько, сколько сможем. Мы уводим отсюда мертвых. Мы сгоним их всех…
— Направим их, — исправил его проповедник Джек.
— Ладно, направим их прочь с этих холмов. Мы отправим людей строить новые заборы, но сделаем это на реках и естественных барьерах. Мы вернем пригодные для фермерства земли, снова заведем скот. Не только пару сотен голов, как в городе, — мы заведем десятки тысяч голов. Мы засеем миллионы акров. И мы узнаем, как снова запустить машины. Мельницы и фабрики, трактора и комбайны. Возможно, и пару танков, чтобы все шло гладко.
— И кто будет над всем этим работать? — с сомнением в голосе спросила Никс.
Белый Медведь ухмыльнулся.
— За забором сидит много ленивых людей. Мы с командой работали все эти годы, рискуя. Теперь время другим попотеть и запачкать руки.
— Вы говорите о рабском труде, — сказала Никс.