— Нет!
Рен остановился в нерешительности, несколько секунд раздумывал, но потом всё же опустил меч.
— Сегодня никому не победить, — сказал ему Тассариан с досадой.
Эрен взглянул на Тейриса и пробурчал:
— А по мне так это победа. Мы живы вон.
Тейрис с жаром закивал.
— Занесите его в дом, — деловито распоряжалась Зендари несколько минут спустя. Телан с Эреном подняли Мартина и потащили к хижине. — Что там с мертвяком? — крикнула она Тассариану.
Кольтира сидел в снегу, обхватив голову руками и покачиваясь.
— Отвали, — слабо огрызнулся он.
— Щас ты мне поуказываешь ещё, — отозвалась Зендари и двинулась к нему.
— Уйди! — рявкнул Кольтира, убрав одну руку от лица и глянув на неё с такой злостью, что Зендари остановилась. — Ты здесь не поможешь. Иди займись этой ёбаной бомбой Света, которая со мной это сделала.
— Она может помочь, — возразил Рен.
— Отвалите на хер! — рявкнул Кольтира и потянулся к лежавшему рядом мечу.
— Оставьте его в покое, — сказал Тассариан. Чёрные всадники уже скрылись в лесу, и он наконец опустил мечи и повернулся к остальным. — Иди к жрецу, Зендари, если будет нужно — я позову.
Зендари цокнула языком, на секунду оскалилась, сверкнув клыками, и пошла к хижине, бросив по пути недовольный взгляд на Тейриса. Тейрис развёл руками и взглянул на Рена.
— Ну, а с тобой-то чё? — насмешливо спросил он, и Рен тяжело вздохнул, буркнул «бля», закрыл глаза и покачал головой.
— Он спит, — резюмировала Зендари, стоя над Мартином, которого осторожно сгрузили на лежанку, и критически его разглядывая.
— То есть он такой… взорвался и уснул? — уточнил Эрен. Телан хихикнул. Они сидели на лавочке у печки, и Телан ел остатки каши из котелка, закусывая свежей булочкой из маны.
— Ну сначала он был без сознания, — пояснила Зендари, — а теперь спит. Как херов младенец. Вы гляньте, у него даже щёчки порозовели.
Телан с Эреном послушно вытянули шеи и посмотрели на щёчки.
— Да, выглядит здоровеньким, — подтвердил Эрен.
— Весьма, — согласился Телан с набитым ртом.
Дверь открылась, и в хижину, поддерживая друг друга, ввалились Тейрис с Реном.
— Офицеры ранены, — сообщил Тейрис с порога, — не помешало бы приложить подорожник. И заберите с меня этого быка.
— Ты сам полез мне помогать, — огрызнулся Рен.
— И переоценил свои силы, ты видел себя вообще?
— Отпусти меня тогда.
— Я не могу, если я тебя отпущу — я сам упаду.
— Ох бля…
— Давай-давай, ещё шажочек, и мы оба упадём в объятия Зендари и её целебных лопухов.
Зендари с осуждением глянула на Телана и Эрена, которые без зазрения совести продолжали спокойно сидеть на лавке, не делая попыток помочь. Эрен заметил её взгляд, пожал плечами и сказал:
— Что? Ты между прочим сильнее нас. А Телан устал, а у меня психическая травма, Мартин на моих глазах обернулся в непонятную хрень.
Зендари закатила глаза, презрительно пробормотала себе под нос «эльфы», и добавила погромче:
— Каши мне оставь, хант! — и направилась к паладину и дк, уже доковылявшим до лежанки и с облегчением рухнувшим на неё. — Так, пара маленьких уебанов, ну и что у нас тут? Не харкать кровью на шкуры! Проглотил, блядь!
Тассариан появился через полчаса. Зендари сделала для всех, что могла, и теперь сидела за столом, выскребая из котелка последние остатки каши. Тейрис валялся на лежанке, глядя в потолок, а Рен сидел рядом и ковырялся с порванными завязками наплечника. Обоих, конечно, надо будет отправить к врачу, когда вернутся — Тейриса здорово двинули по голове, а у Рена сломана пара рёбер — но до лагеря доживут и не заметят, об этом Зендари позаботилась. Раны, которые её магия могла исцелить, уже затянулись и подживали, а что не могла — то подлечила и обезболила. Будет день — будет пища, в этом и была суть боевых хилов. Выиграть ещё час, два, день, минуту. Дать шанс, дотянуть до конца боя, до палатки хирурга, до лагеря. Хороший молодой хил считает себя либо всемогущим, либо беспомощным, смотря насколько он уверен в себе и как всё складывается. Опытный знает, что есть только эта минута, эта рана и эта боль. Что если кому-то суждено умереть — он умрёт, а если суждено выжить — ничего не поделаешь, выживет. И сколько их осталось там, в вечном холоде, этих молодых хилов, рвавшихся в бой восторженных паладинчиков, шаманов, жрецов и друидов, жертвовавших собой, не замечая, как их собственные жизни утекают, пока они отчаянно пытаются спасти чужие. Выжившие понимали: свой смертью тебе не спасти других. Ты будешь видеть чужую смерть, раз за разом, и будешь знать, что бессилен, но пока ты способен стоять на ногах, пока последние капли восстанавливающего маны сока остаются в твоей фляжке — у других есть надежда. Хороший опытный хил знает, как знала и Зендари: рано или поздно наверняка настанет момент, когда он всё же предпочтёт чужую жизнь своей, и в этот день он без колебаний сделает выбор, чтобы дать тому, от кого будет зависеть всё, ещё одну минуту, несколько секунд, столько, сколько нужно.
— В ближайшее время они не нападут, — сходу сказал Тассариан, — они не знают, на что способен жрец… — он бросил озабоченный взгляд на Мартина, — как, собственно, и мы. Он живой вообще?
— Угу, — отозвался Эрен с лавочки. — Спит.
Тассариан кивнул.
— Чем быстрей мы уйдём, тем лучше. Я не знаю, насколько сильно она ранена, хотя, конечно, судя по Кольтире, сильно… в общем, я не представляю, как быстро она может собрать новые силы и вернуться за нами. Вы в состоянии ехать?
— Да, — ответил Рен.
— Нет, — ответил Тейрис.
И они переглянулись.
— Пока они не начали спорить, — встряла Зендари, скребя ложкой по дну котелка, — я отвечу: нет. Дай хотя бы пару часов. И я вообще не знаю, в каком состоянии Мартин. И где этот буйный? Жив?
— Кольтира отказался приближаться к Мартину, — холодно ответил Тассариан.
— Почему вообще с тобой и Реном всё в порядке, а с ним… вот… это вот всё? — подал голос от печки Телан.
— По кочану, — исчерпывающе ответил Тассариан и вышел.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил Телан дверь и обернулся к Рену. — Не выступишь от лица мертвецов, Рен?
— Да, просвети нас, — вяло поддержал его Тейрис, памятуя о своём намерении побольше узнать о дк из первых рук и начать использовать для этого какие-то ещё средства, кроме секса и совместного участия в боевых действиях.
Рен поскрёб ногтем наплечник и пожал плечами.
— Да вообще-то меня тоже зацепило. И Тассариана. Было похоже на ощущение, когда я освободился, только намного слабее. — Он, как раньше Тассариан, посмотрел на спящего Мартина. — Это не похоже на исцеляющий Свет хилов. Это как… безликая сила. Оружие.
Он замолчал, Телан подождал продолжения и, не дождавшись, нетерпеливо спросил:
— Ну, а Кольтира-то?
— Да откуда я знаю? — ответил Рен. — Я только благодарен, что мне не досталось, как ему.
— Неведомая херня этот наш жрец, — резюмировал Эрен, и все, в общем, согласились.
Кольтира сидел на бревне у затухавшего костра, Тассариан подкинул несколько веток, и Кольтира, не заметивший, как он подошёл, вздрогнул.
— Ты как? — спросил Тассариан.
— Как мудак, — мрачно ответил Кольтира.
— Мм… А чувствуешь себя как?
— Очень смешно.
Тассариан хмыкнул и сел рядом.
— Селии с ними не было, — заметил Кольтира, помолчав.
Тассариан кивнул.
— Если бы Сервилия её раскрыла, наверняка сказала бы об этом нам. Просто не стала брать с собой, а Селия и не настаивала, понимая, что здесь ей либо придётся помогать нам в открытую, либо идти против нас.