Отряд крылатых Ратхаков резко пошёл на снижение и опустился в паре десятков метров от меня. Вика выглядела неважно. То ли из-за полета, то ли ещё не пришла в себя после гибели модуля. Девушка, чуть пошатываясь, направилась к сундуку Линфага, а я устало сполз со спины питомца и уселся на землю. Видимо, этот день будет сильно сложнее, чем я рассчитывал.
— Выражаю вам признательность от всего… — начал было подошедший ко мне Ассат, но я только отмахнулся.
— Давай ты скажешь эту фразу один раз, когда мы закончим, капитан. — произнес я. — Пока жива хотя бы одна из этих тварей, толку в признательности твоего народа нет никакого.
— Гибель каждого Линфага уже огромный вклад в дело общей победы, Серый Пепел. — возразил мне гвардеец. — Может для вас это рутинное дело, но мы… Я ничего подобного никогда не видел. Сверху ваш бой был просто невероятным. Вернее, та его часть, которую я смог рассмотреть. Что это за маскировка? Мой аватар обладает высочайшими навыками обнаружения, но я даже следов вашего присутствия не смог обнаружить.
— Навык исследовательского корпуса. — не видя смысла скрывать данные, ответил я. Повторить руну местные всё равно не могли, а степень доверия однозначно станет немного выше. — Действует как поле Сокрытия. Не знаю, есть ли в вашем мире что-то подобное. И всегда выше уровня наблюдателя. Но один из ваших Сканеров смог меня под ним обнаружить. Правда, тогда я ещё не прокачал этот навык до максимума.
Тем временем Вика добралась до ящика и с трудом приподняла крышку. В ту же секунду полыхнула яркая зеленая вспышка и девушка упала на землю. Сундук распахнулся и в небо устремился поток зеленой энергии. Я опомнился уже на половине пути к Вике. Рядом бежал Ассат.
Поток энергии сформировался в облако. В нем не было рун, зато проглядывало что-то похожее на уродливую морду Третьего Стража. Я на ходу проверил строку статуса Вики и не обнаружил в ней никаких негативных эффектов. Возможно, всего лишь совпадение или опять какая-то дрянь, которую видит только сам игрок.
— Вика! — подхватывая девушку на руки, воскликнул я. — Ты как? Что с дебафами?
— Ничего. — слабо ответила Вика. — Меня крышкой шарахнуло. Даже сотрясение на двадцать секунд словила.
Морда в небе внимательно осмотрела поле боя, а потом деформировалась и унеслась куда-то на восток. Я тут же открыл карту и проверил направление. Где-то там находилась наша следующая цель. Хреново, если Линфаги могут передавать друг другу данные.
— Хорошо. — с облегчением произнес я.
— Да не очень. — проворчала девушка. Она уже пришла в себя, но выбираться из моих объятий не торопилась.
— Ты полежи тогда, а я сам добычу проверю. — двинулся в сторону сундука я, но Вика тут же обрела второе дыхание и едва ли не силой оставила меня на месте.
— Ещё чего! — воскликнула она. — Зря я что ли пострадала⁈
Ассат сдержанно улыбнулся. Видимо, некоторые особенности женского поведения были одинаковыми во всех мирах. Только итог рывка девушки к заветному хранилищу оказался немного не таким, как все ожидали.
Сундук был высотой под два метра и Вике пришлось встать на мысочки, чтобы заглянуть внутрь. Я ожидал, что она тут же начнет восторженно что-то вопить, но девушка стояла молча. И так же молча повернулась к нам.
— Тебе нужно на это посмотреть. — озадаченно произнесла она. — Я… В общем, посмотри сам, Саш.
Я пожал плечами и подошел к хранилищу. Мне тянуться почти не пришлось, но реакция у меня была примерно такая же, как у Вики. Сказать было просто нечего. Несмотря на безобразную внешность, Третий Страж обожал порядок и крайне педантично относился к собственным вещам. Если не учитывать, что сундук был главным его оружием и монстр хреначил им по любой цели в зоне своей досягаемости. Как при этом содержимое ящика не превращалось в кашу непонятно.
Но не превращалось. Более того, каждый отдельный предмет лежал в специальном углублении по своей форме. Вот лежат перчатки из сета Вики. Их можно было легко узнать по орнаменту на запястьях. Вот лежит объемистый мешок с шудами. Он единственный дополнительно закреплен смешными кружевными веревочками. А рядом с ними лежит ребенок. Видимо, расы Ратхаков. Лет пяти по человеческим меркам…
— Ассат… — сам не заметив, как скопировал тон Вики, позвал я. — Тебе нужно на это посмотреть.
Гвардеец был выше меня и заглянул в сундук без труда. Некоторое время стояла тишина. Я ждал каких-то пояснений, но Ратхак молчал.
— Что это за дерьмо, Ассат? — первой не выдержала Вика. — Почему эта тварь таскает в своем сундуке ребенка вашей расы?
— Это не совсем ребенок, госпожа Ника. — удивительно спокойно ответил капитан. — Вернее, когда-то это действительно был ребенок, но сейчас… Я не знаю, что это такое сейчас.
— В смысле? — не понял я.
— До первой войны Диар был открыт для всех жителей нашего мира. — просто ответил Ассат. — И для детей в том числе. Они развивались по другим алгоритмам и на них не действовали кастовые ограничения по набору уровней и специализациям. Ученые того времени считали, что совместное обучение детей из разных каст может помочь преодолеть природные барьеры нашей расы. Социальные строй Ратхаков появился не на пустом месте. Не знаю как дело обстоит у вас, но мы просто физически не можем быть вместе с представителями других социальных групп. Даже Риндзо не работает в полной мере. Вернее, вместо наслаждения, приносит адскую боль.
— Вот блин. — растерянно пробормотал я. Ситуация с древней войной Ратхаков резко приобрела небывалую глубину. В Прайм был запрещен доступ пользователям, не достигшим совершеннолетия. Я, почему-то, считал, что это общая практика для всех миров. Оказалось, что это не так. Глупо было подходить со своими мерками к другой расе. — И они…
— Одной из первоочередных целей Хомори стали те ульи, где было больше всего детей. — кивнул гвардеец. Он снял шлем и я увидел сведенное судорогой ярости лицо. Прошло уже триста лет, но шрамы прошлой катастрофы так и не сгладились временем. — Возможно, это всего лишь совпадение. Кто-то из наших предполагал, что это была ещё одна форма психологического давления, но почти в каждой армии исследовательского корпуса были специальные подразделения зомбированных подростков и детей. Мы думали, что все они давно погибли. Родители отключали их от капсул, но это ничего не меняло. Зараженные оставались в Диаре до гибели аватара, даже если физическое тело умерло.
— То есть этот психованный монстр таскал с собой тело ребенка больше трехсот лет⁈ — с ужасом прошептала Вика.
— Я могу ошибаться, но здесь какой-то другой случай. — покачал головой Ассат. — На девочке нет характерных следов от вырезанных рун и встроенных артефактов Хомори. Возможно, это всего лишь муляж или какая-то подделка.
— И как мы можем это проверить? — спросил я.
— Можем попытаться пробудить это тело. — неуверенно ответил гвардеец. — Если это муляж, то реакции не будет. Если нет, то существо либо впадет в ярость и его придется убить, либо мы увидим атрибуты обычного игрока, который находится вне сети.
— А менее радикальных способов нет? — напряженно обдумывая появившуюся мысль, уточнил я.
— Мне они не известны. — ответил Ратхак. — А обращаться сейчас к ученым совета обороны нет смысла. Там почти никого не осталось после бунта Исорга. На вашем месте, я бы просто уничтожил этот сосуд. Он пустой в любом случае и со стороны расы Ратхаков никаких претензий к вам не будет. Это я могу гарантировать.
— Что ты сказал? — тут же переспросил я.
— Что никаких претензий не будет. — повторил гвардеец.
— Нет. — покачал головой я. — Раньше.
— Что этот сосуд в любом случае пуст. — с подозрением глядя на меня, произнесла Вика. — Это плохая идея, Пепел!
— Почему? — прямо спросил я.
— Блин, да потому что! — возмущенно воскликнула Вика. — Потому что это законсервированный аватар какого-то ребенка трехсотлетней давности! И потому что эту штуку таскал с собой всё это время Линфаг исследовательского корпуса! Его убили и замуровали в могильнике, а он всё равно не расстался со своей игрушкой. Этого разве мало? Мы вообще не знаем, что это такое на самом деле. Может это бомба какая-то или аватар для местного бога смерти!