Еще часа два-три и начнет сереть. Время-то уже к восьми близится. Вот это я додумалась, на ночь глядя вырываться!
Случайные прохожие здесь были редкостью. Я набрала Верин номер, внутренне готовясь к праведному гневу подруги. И он не заставил себя ждать:
– Ты сдурела там?! Или моей смерти захотела? Нельзя было перезвонить и сказать, что с тобой все в порядке?
– Прости, я уснула. А потом поехала в редакцию и совсем из головы вылетело.
– Чтоб за тебя так беда забыла, Анька. Заставила меня с Чижом общаться.
Я скривилась. Верка объявила братцу тотальный игнор, и, видимо, не без причины. А вот из-за меня ей пришлось пойти на мировую. Зная, какая подруга гордая, зуб даю, этот шаг дался ей очень тяжело.
– Прости.
– Ладно, проехали. Как ты? Мишка мне в общих чертах рассказал про похищение, это, просто, жесть! Надеюсь, всех гадов из «Blaze» уже поймали и нам больше ничего не грозит.
Как только она заговорила о похищении, у меня даже сердце в пятки упало! Но потом успокоилась. Не мог Мишка правды рассказать, он не дурак. Значит, представил все наиболее выгодным образом, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.
– Да, поймали. Не волнуйся, – без зазрений совести соврала я. – Со мной все нормально, вот новое редакторское задание дали.
– Йоган сменил гнев на милость?
– Типа того.
Разговор не клеился. Из-за боязни ляпнуть не то и подвергнуть Веру настоящей опасности, я зажималась, чувствуя неловкость. А подруга это наверняка чувствовала, недоумевая, что изменилось в наших отношениях за время ее нахождения в больнице. Как все сложно!
В итоге распрощались мы на неловкой ноте. Я пообещала все-все ей в подробностях рассказать при встрече, Вера же сухо согласилась. Знаю, обиделась, но сбросив вызов, я даже дух перевела: выиграла время, чтобы придумать фальшивую и достоверную версию случившегося.
Вскоре я подошла к пятиэтажному зданию. На лавочке, недалеко от входа, сидела женщина солидного возраста и солидных размеров. Я невольно задержала подольше на ней взгляд. Ведь посмотреть было на что.
Вопреки мнению, что старость – это скорее невзрачная одежда, платок на голове и очки с толстенными линзами, женщина оделась ярко. В желтый ситцевый сарафан в пол и вьетнамки. Из украшений: нитка коралловых бус, массивный браслет из красного дерева, сережки-висюлки. Голову ее покрывала соломенная шляпка с розовым бантом. Колоритная дама. Только болонки под мышкой ей и не хватало.
Такую даже и старушкой назвать не получится – язык отсохнет.
А уж взгляд какой красноречивый! Огонь просто!
Женщина глянула на меня свысока, словно рублем одарила и демонстративно отвернулась.
Хмыкнув про себя, я не стала заводить разговор.
Что снаружи, что внутри здание производило хорошее впечатление. Ремонт пусть и не новый, но до состояния обшарпанности далеко. Сразу видно, центр не только на попечении государства, сюда периодически неплохо вкладываются спонсоры.
– Вы к кому? – пожилой мужчина, видимо, выполняющий роль охранника, отложил кроссворд в сторону.
– Здравствуйте. Мне бы увидеть заведующую. Это возможно?
Я улыбнулась и нагнулась ближе к окошку пластиковой постройки.
– Э-э-э… дык запросто. Андреевна-то почти сутками отсюдова не вылазит, все трудится, бедняжка.
– Не подскажете, как ее найти?
– А зачем тебе? – мужчина любопытно сунул нос в окошко.
Судя по прищуренному взгляду, был он близорук. Вот и силился рассмотреть меня получше.
– Так по личному вопросу. Очень нужно.
Признаваться, что из прессы не спешила, а вдруг, что интересного узнаю? Люди старой закалки вообще плохо относятся к журналистам, не доверяют они нам. И не зря.
– Шо мамку решила сдать? – сразу скривился охранник.
– Нет, с чего вы взяли?
– Знаю я вас, ходють тут, высматривают, а потом сбагривают стариков на постоянку и носа не показывают. Ты их ростишь, ростишь… Тьфу!
– Да я как бы наоборот хотела денег пожертвовать…
Мужчина тут же оживился:
– Так ты из этих что ли?
– Из каких?
– Ну спонсорные которые.
Осторожно кивнула. Мужчина еще сильнее сощурился, осматривая меня внимательным взглядом с ног до головы. Ну да, на богатую дамочку никак не потяну.
– У меня свекровь недавно умерла, – дала ему пищу для размышлений.
– Издевалась над тобой чтоль, а?
– Почему издевалась? – не поняла я. – Деньги завещала для центра.
– Так худая ты шибко, вон кожа да кости. И как ветром до сих пор никуда не снесло?