Она поморщилась, отвела взгляд в сторону. Я же, тем временем, продолжила деловым тоном:
– Вы так не любите прессу? Или же администрации геронтологического центра есть что скрывать?
Кристина Андреевна холодно покачала головой:
– С чего бы? Мы всегда открыты для общественности.
– Очень хорошо, – я показала ей официальный запрос от редакции для большей сговорчивости. – И так, что же произошло?
Женщина сцепила руки в замок. Ее тонкие пальцы венчали длинные ярко-красные ногти. Никогда не любила столь вызывающий маникюр.
– Петр Тихомирович Глушко действительно выпал из окна своей комнаты. И произошло это совершенно случайно.
– Да вы что? А с чего так решили?
Ей явно не понравился скепсис, прозвучавший в моем голосе. Можно было постараться сдержать эмоции, но я никогда не терпела, чтобы принимали решений за меня. Уж с тем, как думать и делать выводы точно самостоятельно справлюсь, без лишних подсказок со стороны.
– С того, что этот старик был слеп, как крот и почти полностью глух! – повысила голос она, но тут же спохватилась, вернув себе спокойное выражение лица и фальшивую, будто приклеенную, улыбку. – А в последнее время он стал страдать от бессонницы, беспричинных проявлений агрессии и галлюцинаций. В общем, так проявлялась прогрессирующая форма безумия. У пожилых людей такое часто бывает, не удивляйтесь, Анна.
Стройное объяснение. Я нахмурилась:
– Погибший давно лечился в вашем центре?
– Он здесь жил с полгода как. Вы же знаете, что наши пациенты делятся на тех, кто периодически подправляет здесь свое здоровье, как в санатории, оплачивая центру расходы, – заведующая явно почувствовала себя увереннее. –И тех, кого центру приходится содержать, лечить и прочие радости за бюджетные деньги. Петр Тихомирович относился ко второй категории.
Я открыла рот для следующего вопроса, но Кристина Андреевна меня перебила:
– Предугадывая ваш вопрос скажу, нет, с родственниками он не общался. Они как его сдали, оформив квартиру на себя, так и не показывались здесь. Старик, конечно, очень переживал по этому поводу. Вот, в конце концов, умом и двинулся. Простите, но иначе не скажешь, – она развела руками.
Ситуация, описанная заведующей, была понятной и простой, на первый взгляд. Но что-то сдерживало меня поверить на слово этой женщине. Наверное, пресловутая журналистская чуйка.
– Могу я осмотреть его комнату?
Я рисковала, это дело добровольное, женщина могла отказать.
Заведующая недовольно поджала губы, но продолжала играть выбранную роль – радушной хозяйки:
– Да, конечно. Пойдемте.
Я последовала за ней по коридору к лестнице.
– Нам на пятый этаж, там как раз и живут такие отказники.
– Как скажете.
Йоган был прав, погружаясь в работу, совершенно забываешь о собственных проблемах. Вот уж несколько часов как я совсем не вспоминала об Алексе, Алесе и остальном сверхъестественном мире. Действенный метод. Надо будет оттянуть побольше заданий на себя, чтобы и продохнуть времени не осталось.
– Не пойму, что вы там собрались искать? Комната, как комната, ничего особенного.
Может, и нет. Но посмотреть своими глазами точно стоило.
– Мне просто любопытно, а вам же несложно показать, правда? – постаралась изобразить радушие.
– Конечно-конечно, – скрипнула зубами заведующая.
Я же лишь усмехнулась в кулак. А ведь журналисты этой дамочке как кость поперек горла! Но ничего, придется ей потерпеть – не отступлюсь.
Уже на лестнице нас догнала встреченная мною ранее медсестра:
– Кристина Андреевна!
– Что, Глаша? – недовольно отозвалась женщина. – Где пожар?
– В третьей палате.
– Опять Блинова буянит?
Гром-баба драматично заломила руки:
– Так точно. Ничем успокоить не можем, кидается. И опять обоссалась. Сил моих больше с ней нет!
Кристина Андреевна скривилась, украдкой бросила взгляд на меня и растянула губы в фальшивой улыбке.
– Хорошо, я сейчас подойду. Иди.
Глаша послушно припустила обратно.
– Анна, простите, дела, как видите. Не знаю, получится ли сегодня показать вам комнату.
Надеется, что уйду?
– Я подожду.
Она едва зубы в порошок не стерла, так сжала челюсти. Но не забыла при этом старательно держать лицо. Мол, да-да, я вам всегда рада. Ага! Как же! Лицемерка чистой воды.
– Можете устроиться в комнате отдыха или хотите в моем кабинете? Чаю вам сделаю, – предложила она.
Меня так и подмывало спросить, не с ядом ли чай будет, но сдержалась.
– Спасибо. Я лучше как-нибудь здесь. Диванчик вон видела, удобный наверняка.