Последнее напутствие Сергея заронило в душу сомнение. Смогу ли я за четыре месяца сделать из чучела девушку достойную быть представленной ученому свету столицы? Достойную стоять со мной под руку в огромном зале, полном именитых коллег?
А может действительно заменить ее на одну из моих студенток?
Мутер на звонок не ответила. Я её понимал. Обижена, что провел ночь не дома и даже не предупредил. Но в моем возрасте при каждом форс-мажоре звонить матери и извиняться, явный перебор.
Хотя в данном конкретном случае, лучше было предусмотреть ее обиду и не напрашиваться на ссору заранее.
Подобрав в бутике подходящие на вид вещи, с учетом все еще душных солнечных дней и заметно холодных, промозглых ночей позднего августа, я оккупировал столик в кафе, сделал ряд рабочих звонков и перекроил график работы с секретарем.
Впереди попечительский совет и я буду выглядеть весьма бледно, потеряв важный грант и стоя одной ногой в закрытии Академии.
Черт, если я её потеряю, какое несмываемое пятно позора ляжет на нашу фамилию! Весь выпуск одаренных менеджеров и экономистов будут выпускаться под корочками гуманитарной академии. Позор! Набор следующего года уже под вопросом, стоит расползтись слухам. А они поползут сразу после попечительского совета.
Преподавательский состав тут же будет подыскивать место постабильнее, без потери репутации в своем резюме. И я не могу их осуждать! Одно дело преподавать в престижной международной академии, другое, читать лекции в филиале при академии гуманитарных наук.
Да-а-а… И все из-за одного моего промаха. Только какого? Где я сделал первый неверный шаг? Уж точно не тогда, когда принял пари Тармуни.
— Алло? Баграт? Чем обязан?
— Адрей, я тут подумал, так как слияние еще под вопросом и нет четкого понимания кто кого поглотит, может, не будем озвучивать это на попечительском? Не хочу с самого начала года решать проблему по оттоку кадров.
— Понимаю, — протянул я, внутренне испытывая неимоверное облегчение от созвучных мыслей и правильных выводов коллеги. — Да. Совершенно не против, чтобы наше маленькое пари осталось в тайне. До конца.
— До конца. Хотел бы пожелать тебе удачи, но не могу. Я желаю удачи себе.
К сожалению, это я тоже понимал.
До трех я успел зайти в зоомагазин и купить маячок, в соседнем ювелирном мне его впаяли в серьги.
— Или лучше в браслет? Я не помню, проколоты ли у нее уши.
— Но серьги надежнее, господин. Браслет легко снять или сорвать, а на небольшие гвоздики в ушах никто не обратит внимания.
— Вы правы. Если что, проткнем уши там же, в клинике.
В три я вернулся в клинику, Сергей встретил меня с порога, приветливо улыбаясь:
— Девчуля чистенькая.
— Неужели? — не смог я скрыть скепсиса в голосе.
— Хм, не сомневайся! Заключения — моя репутация. Проверил всю, вдоль и поперек. Проблемы со здоровьем есть, среднестатистические: немного увеличена печень, застужены придатки и сейчас возможно межсезонное обострение, зубы нужно лечить четыре коренных.
— Угу.
— Но не гонореи, ни сифилиса. В общем, по заключению гинеколога, девочка словно не на панели работала, а год хранила верность.
— Может у нее еще и плева обратно затянулась?
— Ха-ха, шутник. Но мне твой немецкий юмор всегда казался странным. Идем, отдам анамнез, направления и результаты анализов. Гинеколог выписал ей противозачаточные, пусть принимает полгода. Нужно восстановить цикл, он у нее сбился. Таблетки помогут. Проследишь? Это в твоих же интересах.
— В моих?
— Ну, а как? Разве ты воспользоваться ей не собираешься?
И снова Сергей вывел меня из игры.
Нет, пользоваться Леной с панели я не собирался. Даже несмотря на медицинское заключение, она для меня оставалась больной. Тугодумием, простотой, глупостью. И я надеялся частично вылечить ее от этих болезней, но не до той степени, чтобы принимать ее как равную. Я просто не смогу принять её.
Уши у чучела оказались проколоты. Даже трижды! Но сразу вручать и надевать на нее подарок я не рискнул. По дороге домой сделал очередной заход объяснить ситуацию.
— Что значит, жить у вас буду? Мне ваще-то на работу ходить надо.
— Как это не работать? Я в столицу за этим и ехала!
— Ничо мне от вас не надо. Вот оплачено за сутки — ими и пользуйтесь. Можете того чернявого позвать, платили то за двоих.
— Я ни слова не поняла. Ваши проблемы — это ваши проблемы. С больной головы на здоровую не надо, лады?