Смиренный предает себя всецело воле Божией.
Смиренный живет не своей собственной жизнью, но Богом.
Смиренный чужд с а м о н а д е я н н о с т и, и потому он непрестанно ищет помощи Божией, непрестанно пребывает в молитве. 1. 536–538
«Что значит веровать?» — спросили одного великого угодника Божия (прп. Пимена Великого). Он отвечал: «Веровать — значит пребывать в смирении и милости».
Смирение надеется на Бога — не на себя и не на человеков: и потому оно в поведении своем просто, прямо, твердо, величественно. Слепотствующие сыны мира называют это гордостью.
Смирение не дает никакой цены земным благам, в очах его велик Бог, велико Евангелие. Оно стремится к ним, не удостоивая тление и суету ни внимания, ни взора. Святую хладность к тлению и суетности сыны тления, служители суетности называют гордостью. 1. 539
Святой Исаак Сирский на вопрос: «Какие отличительные признаки смирения?» отвечал: «Как возношение души есть ее расточение, понуждающее ее парить (при посредстве производимого им мечтания) и не препятствующее ей воскрыляться облаками своих помыслов, на которых она обтекает всю тварь, так (в противоположность возношению) смирение собирает душу в безмолвие; при посредстве смирения душа сосредоточивается в себе самой». 2. 227
Смирение не имеет даже языка сказать о ком, что он нерадив или презорлив; не имеет глаз для зрения чужих погрешностей; не имеет ушей для слышания того, что не может принести пользы душе; наконец, оно не имеет никаких забот, кроме забот о грехах своих. Оному свойственно со всеми сохранять мир не по причине дружбы, но ради заповеди Божией. 6. 490
Святая боголюбезная простота требует, чтобы мы не сравнивали себя ни с кем из ближних, а жили просто — для Бога и своего в Нем спасения. При такой простоте все ближние нам начнут казаться лучше нас; а это и нужно — в этом смирение, это ведет в любовь к ближним. Святые отцы сказали, что смирение — сердечное чувство, заводящееся неприметно в душе от делания заповедей Христовых. 6. 643–644
…Преданность воле Божией и благодарение Бога за все случающееся услаждают всякое положение и научают извлекать из него душевную пользу. Смирение почти рядом идет с подвигом, т. е. оно доставляет почти тот же успех, каковой доставляется подвигом. Смирение и одно, само по себе, полезно; а подвиг без смирения не только не приносит никакого плода, напротив того — приносит вред, вводя в высокое о себе мнение и в осуждение ближних. Смирение состоит в том, между прочим, чтобы признавать себя достойным того положения, в котором мы находимся, и недостаточным положения лучшего и высшего, даже и в духовном отношении, и покорно предавать себя воле Божией. Таковое настроение мыслей свидетельствуется в его истине миром, приносимым сердцу, и наставляет человека на путь живота вечного. В наше время Бог дарует спасение более при посредстве смирения, нежели подвига: ныне при умножившихся немощах подвиг особенно опасен, как сильно наветуемый осуждением, притом требующий опытного руководителя; а смирение — всегда непадательно. Самые немощи и грехи, когда мы сознаемся в них и раскаиваемся, способствуют к смирению. Таким образом, во всесильной деснице Премудрого Бога самое зло споспешествует благому намерением неблагим, по выражению некоторого великого отца. 6. 666–667
Над всеми нами да будет воля Господа Бога нашего, гораздо более, нежели мы, ведающего, что полезно нам. С верой предадим себя Ему. Такая вера — смирение, как сказал один св. отец, потому что смирение есть полная преданность Богу при полном недоверии к себе. 6. 697
(См. ДОБРОДЕТЕЛИ, БЛУДНАЯ СТРАСТЬ, К СТРАСТЯМ ОТНОШЕНИЕ, САМООПРАВДАНИЕ, МИР БОЖИЙ, ОБЪЯДЕНИЕ, ПРЕМУДРОСТЬ, ИСКУШЕНИЯ, МОЛИТВА ИИСУСОВА — СМИРЕНИЕ И МОЛИТВА).
СМИРЕННОМУДРИЕ
Смиренномудрие есть образ мыслей, заимствованный всецело из Евангелия, от Христа. Смирение есть сердечное чувство, есть залог сердечный, соответствующий смиренномудрию. Сначала должно приобучаться к смиренномудрию; по мере упражнения в смиренномудрии душа приобретает смирение, потому что состояние сердца всегда зависит от мыслей, усвоившихся уму. Когда же делание человека осенится Божественной благодатью, тогда смиренномудрие и смирение в изобилии начнут рождать и усугублять друг друга при споспешестве споспешника молитвы — плача. 1. 314
Как душа неведома и невидима телесными очами, так смиренномудрый не познается, находясь среди людей. Как душа сокрыта внутри тела от видения человеками и от общения с ними, так истинно смиренномудрый не только не хочет быть видим и понят человеками по причине своего удаления и отречения от всего, но даже он желал бы и от самого себя погрузиться внутрь себя, жительствовать и пребывать в безмолвии, вполне забыв прежние свои помышления и чувствования, соделаться каким–то несуществующим и не начинавшим существовать, даже неизвестным для самой души своей. Таковый насколько сокровен, скрыт и отлучен от мира, настолько весь бывает в своем Владыке. 2.227–228