Блестящий, словно из жидкого металла, золотой уж с двумя капельками зачарованной крови в глазах-бусинках не знал ни усталости, ни ошибок. Люди помощника шерифа исправно выходили туда, где по следам прошёл бы уже кто угодно – и отправлялись за непутёвыми мстителями.
Иногда они находили тела – и каждый раз Алекс Раффл мрачнел всё больше.
– Это чужие зеленошкурые, – сказал он посреди очередного побоища. Два оскальпированных трупа скалились в небо беззубыми уже пастями, откуда погромщики выбили клыки. – Видите эту вышивку на рубахе? Они миль за триста с юга сюда пришли. Заранее пришли, вы это понимаете!
– У вас богатый город, – эльфийка задумалась. – В нём есть, что брать. Но всё ещё нет телеграфа и уже нет железной дороги. Сильный шаман или достаточно удачливый вождь могли выпросить у духов точную дату безопасного нападения. Кавалерия округа на маневрах и прийти вовремя не сможет – даже если отправить гонца немедленно.
Помощник шерифа без малейшего стеснения грязно, многословно и однообразно выругался.
– Стреляют, – эльфийка напряжённо повернулась в седле и настороженно дёрнула ухом. – Там. Слышите?
– Нет, – люди беспомощно переглянулись.
– Берите всех, и двигайтесь на выручку, – эльфийка нагнулась, подхватила с земли оживлённую колдовством прядь волос и после короткого наговора вернула обратно. – Там сейчас очень пригодятся ваши ружья. Ударить в тыл осаждающим вы успеете ещё до того, как бой перейдёт в ближний. Наверное.
– А вы? – поинтересовался Алекс Раффл. – Без обид, мисс эльф.
– Без обид, – согласилась эльфийка. – Мы с мистером Валлентайном попробуем отбить последнего выжившего у его захватчиков.
– Последнего? – не удержался от вопроса помощник шерифа.
– Извините за дурные вести, Алекс, – чуть виновато произнесла эльфийка. – Духи племён ликуют. Я их... чувствую. Люди, которых вы спасёте, если поторопитесь, это последние, кто вернётся сегодня в город.
Помощник шерифа без единого лишнего слова решительно дёрнул поводья.
– Ну и как вам наши занятия практической этнографией, мистер Валлентайн? – насмешливо спросила эльфийка. – Что, по-вашему, сейчас происходит на той стороне конфликта?
– Юные воины торопятся посчитать свои первые ку, – писатель задумался. – Опытные – алчут ценные трофеи. Ружья, лошадей. Вожди старательно накручивают победную истерику, чтобы спровоцировать массовую атаку на город. Судя по буйству духов, им это удаётся.
– И что можно с этим всем сделать? – эльфийка посмотрела на собеседника будто непреклонный экзаменатор на посредственного студента. – Мистер Валлентайн?
– Отбить кого получится и возвращаться? – растеряно спросил тот. – Мы не можем нарушить пляску духов, а без этого нам остаётся только лишить её повода как можно быстрее. Но если орки взяли достаточно пленных, чтобы замучить их позже, это уже не имеет значения, верно?
– С точки зрения современной людской науки – да, – согласилась эльфийка. – Но... А вот и наши гости, мистер Валлентайн.
На лесную поляну медленно, с полным чувством собственного превосходства выехал рослый орк в окружении нескольких воинов. За его лошадью волочился по траве на привязи ободранный и окровавленный бессознательный человек. Трофей.
– Длинноухая, – орк ухмальнулся. – Вы только посмотрите, с кого я возьму свои ку сегодня!
– Пока что ты не взял даже скальпа, – эльфийка насмешливо указала на собеседника. – А вот я приехала сюда на кобыле твоего младшего брата. Предварительно объездив его самого. И скажу тебе честно – оказался тот плох, слаб, и вряд ли достоин зваться мужчиной. Боюсь, это у вас семейное.
Орк взвыл.
– Я возьму с тебя два скальпа! – поклялся он. – И второй оттуда, где его обычно не берут! И буду носить его всем напоказ, слышишь, ты!
– Зеленошкурые, – эльфийка демонстративно спешилась и пошла навстречу орку. – Вы же все только обещаете...
Её клинок с тихим шорохом покинул ножны.
Орк завопил, скинул на траву верёвку с живым трофеем и погнал лошадь в бой.
Хороший всадник на прекрасной, обученной с детства орочьей боевой кобыле. На охоте или в бою ей не требовались даже поводья. Но у роскошной пинто нашёлся один фатальный недостаток. Против эльфа за всю свою лошадиную жизнь она выходила ровно два раза.
Первый. Он же последний.
Эльфийский меч на ладонь погрузился в мягкую плоть и безразлично рассёк шкуру на брюхе, мышцы, кишки и прочную орочью сбрую. Топорик орка на целый дюйм разминулся с целью. Лошадь завалилась набок и с диким визгом забилась в предсмертной агонии.