Стоит отдать должное боевому искусству орка, тот успел вывернуться из-под кобылы даже в падении и откатился по траве на безопасное расстояние. Но эльфийка оказалась быстрее.
Гораздо быстрее.
Её клинок чиркнул орка по сгибу локтя раньше, чем тому удалось толком выпрямиться. Орк заорал, перехватил топорик другой рукой и кинулся в бой. На траве остался тонкий кровавый след. От нескольких размашистых ударов эльфийка просто уходила в танце, немного похожем на легендарную итальянскую дестрезу – такую, о какой Вал читал только в книгах.
Наконец, ей это надоело.
– Никчёмный, – клинок вновь обагрился кровью. – Слабый. Не мужчина.
Орк упал. Его руки и ноги безвольно повисли, с глубокими разрезами на сгибах каждого сустава.
– Тебя когда-то звали Гарцующий Скакун. Докажи, что ты достоин этого звания, – эльфийка бросила меч, запрыгнула на поверженного орка, ухватила рукой за оселедец, а второй, с кинжалом, решительно дёрнула где-то в районе его промежности.
Орк зашёлся булькающим воплем и вздёрнулся на дыбы не смотря на раны. Эльфийка тем же кинжалом перемахнула ему горло и поднялась, лишь когда тело под ней обмякло.
Погода стремительно портилась. На поляну опустилась тень и принесла могильный холод. На бедре орка ярким эктоплазменным огнём пылал колдовской знак.
– Бегите, – эльфийка бросила шматком окровавленной плоти в сторону посеревших от ужаса спутников зарезанного ей орка. – Скулите как трусливые девки. Визжите как побитые собаки. И передайте старшему брату этого недоразумения, что он следующий!
Чёрное небо расколола ослепительная молния.
Орки завопили и кинулись наутёк.
– Мисс эльф, что... – Вал нервно сглотнул. – Что это было?
– Мистер Валлентайн, – устало пояснила эльфийка. – Как по-вашему, что столько веков подряд удерживало племена орков на безопасном удалении от столь малочисленных эльфов? Их численное превосходство бессмысленно даже обсуждать – в любой период.
– Что? – растеряно спросил Вал.
– Ужас, мистер Валлентайн, – эльфийка перевернула тело спасённого погромщика и недовольно разглядывала кровавую маску из ссадин, порезов, выбитых зубов и синяков. – Только ужас. И неотвратимость возмездия.
В городок вернулись не все. Помощник шерифа успел, и удар в спину оркам действительно оказался внезапным, но для осаждённых погромщиков это мало что поменяло. К тому времени, когда остатки двух конных банд забились в оборону, по лесу остался след из верного десятка обобранных и оскальпированных зеленошкурыми трупов.
На стихийном боевом совете в салуне говорил в основном Алекс Раффл. Периодически он срывался на упоминания проклятых бузотёров с шилом в жопе, которые просто так подарили зеленошкурым членососам целую вязанку оружия и свои никчёмные скальпы - и каждый раз после этого грязно матерился.
Эльфийка честно высидела около часа, после чего вполголоса попросила у мистера Суэнвика горячую ванну и умелую банщицу. Вал посидел ещё час, понял, что всё, что стоило серьёзно выслушать, уже закончилось, подошёл к хозяину заведения со всё той же нехитрой просьбой, но с добавлением бутылки виски.
Ещё через полчаса в его банную комнату зашла расстроенная в лучших чувствах первая банщица и принесла вторую бутылку виски. Как оказалось, эльфийку она не интересовала ни в каком смысле, кроме скудного опыта помощи в мытье.
Затем Вал понял, что находится в одной ванне с двумя нагими женщинами, а количество пустых бутылок на полу зачем-то увеличилось до трёх, и вечер его дня резко стал гораздо комфортнее утра.
Осознал себя он только ночью, возле коновязи, одетый только в нижнюю рубаху. Насквозь мокрую от ледяной воды из поилки тонкую нижнюю рубаху. Ночной холод пробирал до костей. В руке Вал держал пустой ночной горшок с весёлым цветочным узором.
Он пошатнулся, медленно повернулся обратно в салун, пошёл обратно в номера и едва не обмочился возле лестницы. Навстречу ему двигалась неслышимым призраком эльфийка в одних только джинсах, босая и полуголая. На её теле слабо фосфоресцировали колдовские знаки, от взгляда на которые зрение само по себе теряло фокус. Вал ещё успел разглядеть паутину застарелых рваных шрамов на животе ночной гостьи, а потом кошмарное видение проплыло мимо и словно растворилось в полутьме на первом этаже салуна.
Вал понял, что всё это время до боли в пальцах судорожно цеплялся за ручку ночного горшка, своего единственного оружия, и поторопился в номер. Там ещё оставалось выпить. После всего пережитого треть стакана виски оказалась для него лекарством и снотворным в одном флаконе.