— Тем, что мы нихонцы, — проворчал Абараи, сползая с парты. — Вряд ли наш брак будет считаться законным, когда мы вернем Нихон. А нам важно быть вместе, понимаете, тайчо?
Бьякуя подозрительно прищурился, впившись взглядом в слишком серьезную физиономию Ренджи.
— Вот только не говори мне, что вы наделали глупостей и ждете прибавления, — прошипел он. Если окажется, что Рукия беременна, то он…
Ренджи криво усмехнулся, протянул руку, сжал ладошку Рукии.
— Нет, тайчо, — перебил он. — Просто жизнь очень короткая. Мы можем прожить еще лет пятьсот — а можем погибнуть завтра. Или сегодня после обеда. Не хочу терять время.
Бьякуя не нашел, что ответить. Он внезапно осознал, в каком напряжении живут на Саяне все те, кто потерял родину, все те, с кем они стали одним народом. Все. И эта мантра — «когда мы вернем Нихон» — это не самообман или успешная пропаганда кучки хитрозадых бывших капитанов Готей-13. Это необходимость, заповедь, объект приложения верности и веры, демоны побери. Стержень, не позволивший сломаться беглецам и беженцам, нить, на которую нанизаны самые драгоценные жемчужины человеческих душ — их таланты, их отвага, их терпение и надежда. Что ему оставалось делать?..
— Что ты придумал, Абараи? — спросил Бьякуя.
— Да не я, — усмехнулся тот. — Это вы, тайчо, придумали. Походу, мы, кажется, нашли способ выманить врага на наше поле.
Пока Кучики соображал, что к чему, Ренджи выскользнул из комнаты, а Рукия осторожненько взяла его за руку и мягко улыбнулась.
— Пойдемте, отоо-сама, — позвала она. — Надо научить вас телепортироваться. Вы же захотите присутствовать на нашей с Ренджи свадьбе?
Бьякуя мог сколько угодно отвешивать себе мысленные подзатыльники и обзывать бесхребетным подкаблучником, но когда Рукия называла его папой, отказать ей он не мог. Пришлось топать и учиться управлять своей реацу.
========== Часть 8 ==========
Просто удивительно, как значимое для одной пары, но совершенно рядовое для целого общества событие может всколыхнуть отдельно взятое административное образование! Третью неделю Саян ходил ходуном и стоял на ушах, готовясь к свадьбе Абарая и Рукии.
Надо отметить, что непосредственно к свадьбе готовились собственно Рукия и ее подружка Орихиме, да изредка забегала младшая сестренка Ичиго — Юзу, — чтобы что-то примерить или помочь. Ну, еще иногда объявлялась сногсшибательно шикарная Мила Роза, демонстрируя весьма откровенные наряды и тихонько посмеиваясь над смущением рыженькой девчонки. Рукия же на провокации не велась, только скептически кривила губы и напоминала арранкарше, что в бою ее декольте до пупка может и вовсе расползтись.
Остальной Саян готовился к финальному сражению. Урахара, Айзен, Ямамото и Барраган засели в кабинете ученых и просчитывали варианты развития событий. Шиба, Старрк и Хирако собрали весь молодняк и увели в снежные дали, то есть в предгорья — на стрельбы. Чем занималась женская часть населения под предводительством суровой Тии Харрибел, было совершенно непонятно, но ее молоденькие компаньонки злорадно хихикали, а Йоруичи сверкала желтыми глазами и туманно намекала, что незваным гостям не поздоровится. Бьякую к стратегическим приготовлениям не привлекали, мотивируя это его нулевым уровнем владения кидо. Он не обижался; махнул рукой и с головой погрузился в освоение азов духовных техник.
Это было странно. Вот ты стоишь на открытой каменной площадке, тебя обдувает холодным ветром, ты чувствуешь оседающую на коже морось — предвестник скорых весенних ливней. А потом концентрируешься — и глаза видят уже не только дальние пики в снежных шапках, не только низкие облака, но и сам воздух, его структуру. Видишь молекулы азота, кислорода, углекислого газа; их танец — постоянное движение, сближение и отстранение, как в замысловатых па, непрекращающиеся перемены фигур, к которым то присоединяются, то уносятся прочь стайки юркого водорода, гелия, метана… Смотришь, как под влиянием не только гравитации и магнитного поля, но и духовного поля планеты образуются все новые и новые соединения, как они выстраиваются в стройные композиции и тут же хаотично смешиваются, чтобы через миг стать новыми потоками воздушных масс и энергий.
Из самых глубин твоего существа приходит знание, что и твоя собственная духовная энергия — часть этого вечного круговорота, и ты можешь не просто делиться с миром силой своего разума, но и взаимодействовать со всеми планами бытия, встраиваться в его структуру и подчинять своей воле. Пусть ненадолго, пусть локально, но мир послушается тебя и сделает так, как надо тебе. Когда Бьякуя впервые силой мысли придал скоплению духовных молекул твердую форму и ступил на нее, у него закружилась голова. Стоять в метре над земной поверхностью и не видеть глазами, на чем ты стоишь, оказалось жутковато и волнительно.
Впрочем, секунда изумления стоила потери концентрации, и Кучики шмякнулся бы на каменную площадку с высоты, на которую поднялся, если бы его не подхватили в жалких сантиметрах от земли.
— Йо! — уже привычно поздоровался Ичиго, прижимая Бьякую к своему боку. — Ну как?
— Как видишь, — прохрипел тот, внезапно потеряв голос. — Отпусти.
Куросаки спорить не стал — медленно опустился и только тогда разжал хватку. Внимательные карие глаза изучали бледное от перенапряжения лицо Бьякуи, словно искали что-то новое, чего раньше не было. Сам Бьякуя чувствовал себя так, будто пробежал кросс на выпускном тестировании в Академии: дыхание учащенное, все мышцы подрагивают и приятно ноют, в голове пустота и легкая эйфория. Он несколько мгновений пялился в пространство перед собой, потом взглянул на Ичиго. Тот усмехнулся тепло и совсем чуть-чуть насмешливо.
— Кайф, а? — с плохо скрываемым энтузиазмом сказал Ичиго. — А вот освоишь шунпо, так вообще офигеешь!
— Шунпо? — задумчиво проговорил Кучики, перебирая в памяти терминологию. — Я так понял, что это какая-то следующая стадия, до нее еще дорасти надо.
— Ой, да ладно! — фыркнул Ичиго. — С твоим уровнем реацу тебе это должно быть монопенисуально…
— Ка-ак?! — Бьякуя вытаращил глаза, понимая, что выглядит круглым идиотом с этакой дурацкой улыбкой и обалдевшим взглядом.
Куросаки вдруг смутился, уши заалели, на щеках появился очаровательный румянец. Парень отвел глаза и что-то невнятно пробормотал. Правда, быстро оправился и с самым независимым видом заявил, что пришел за Бьякуей. Кучики с сомнением покосился на место, где должен был приземлиться пятой точкой, и попытался отговориться тренировкой. Но все это было ритуальными танцами — он уже хорошо знал Ичиго и понимал, что отвертеться от него не выйдет. Понимал это и Куросаки. Задорно улыбнувшись, он ухватил Бьякую за запястье и потащил внутрь жилой скалы, изредка оборачиваясь и заговорщицки прижимая указательный палец свободной руки к губам. Когда они дошли до общей пещеры, молодому аристократу уже и самому стало интересно, что же задумал рыжик.
Оказалось, ничего особенного, так, бытовой недовуайеризм. Они притормозили у входа, и доносившийся из гостиной шум и вопли приобрели объем и смысл. Внутри бушевала Мацумото Рангику, и ее хорошо поставленный голос разносился по всему жилому комплексу, сопровождаемый хрустом ломающейся мебели и звоном посуды.
— …не думал?! — со страстью оперной дивы кричала лейтенант Готей-13. — А то, что я чуть не свихнулась, для тебя — пустой звук?! Как ты мог?! — что-то тоненько звякнуло. — Я столько лет считала тебя мертвым! Я тебя оплакивала! — теперь затрещало, словно спинку плетеного креслица с размаху опустили на чью-то голову. — Я за тебя в храме молилась! Я — в храме! — судя по звону, в стену врезалась керамическая чашка. — Ты вообще обо мне хоть раз вспомнил?
— Ра-ан-тян! — жалобно проблеяли голосом Ичимару то ли из-за дивана, то ли из-под стола.
— Я тебе покажу «Ран-тян»! — грозно пообещала лейтенант Мацумото. — Я щас тебе такую «Ран-тян» устрою — всю оставшуюся жизнь помнить будешь.
— Ай! — видимо, до Гина все-таки добрались, и Бьякуя не выдержал — аккуратно выглянул из-за угла. Ичиго наклонился, поднырнул ему под локоть и тоже высунулся посмотреть.