Ириан счел разговор законченным и повел меня дальше. Чтобы пройти вперед, нам нужно было обойти мелких родичей гоблинов — боглов, которые собирали какие-то железные конструкции и расставляли их то тут, то там. Рыжий по широкой дуге обошел разбросанные железки, и, когда один пронырливый богл сунулся ему под ноги и едва не уронил какую-то железную штуку, я заметила на его лице гримаску страха. Так-так. Ириан боится железа?
Еще несколько красных колпаков показались, поигрывая дубинами. Они следили за тем, как бы гоблины не прошли дальше, куда им не полагается, и не испортили стулья, которые собирали боглы. Стулья эти были металлическими, со спинками и подлокотниками необычной формы, украшенными великолепными сложными узорами. Так сплести железо ни один кузнец-человек не в силах… Это сделали мастера Файдкамена. Я остановилась, завороженная красотой этих изделий.
— Нравится? — спросил рыжий.
— Очень красиво. Можно потрогать?
— Ни в коем случае. Эльфийское железо жжет людей.
— Жаль… — огорченно сказала я.
— Если так уж хочется, потрогайте, и посмотрим, что получится, — усмехнулся Ириан.
— Нет уж, спасибо. Я еще не сошла с ума.
— Все еще впереди.
— У вас, может быть, и впереди, но не у меня!
Что-то мелькнуло в глазах Ириана, усмешка пропала с его лица, и он отвернулся. Мы обошли стулья, но перед нами возникло новое препятствие. Стайка пикси вспорхнула с земли, встречая нас. После гомона, визга и шипения гоблинов их хрустальный смех показался мне музыкой. Феи-крошки закружились над нами, задевая невесомыми блестящими крылышками лица и волосы; одна феечка и вовсе села мне на плечо.
— Девушка, девушка, — заговорили они тонкими сладкими голосками, — откуда ты?
— Познакомьтесь с Магари, нашей гостьей, — сказал Ириан. — Она приглашена на праздник.
— Магари!
— Мага-Мага! — засмеялся кто-то.
— Ты любишь книги, Магари?
— Расскажи что-нибудь!
— У тебя голубые глаза, как у благих!
— Можно я тебя поцелую?
Ириан снял с моего плеча феечку, которая хотела меня поцеловать, и та, обидевшись, укусила его за палец, причем укусила сильно, так, что кровь полилась обильным ручейком. Рыжий шикнул и подбросил кусачую пикси в воздух. Она расправила полупрозрачные крылышки и, сморщив беленькое личико, бросила:
— Ириан злой!
— Злой, злой! — подхватили остальные, и закружились вокруг него роем рассерженных пчелок.
— Кто это у нас злой? — спросил кто-то, и прошел к нам, отмахиваясь от летающих пикси.
Я забыла про пикси, про укушенного раздраженного рыжего, про все-все.
Эльф! Он был весь в черном, как и полагается в эту ночь, и темный шелк его длинных волос терялся на такого же цвета ткани кафтана. Высокий, изящный, как молодое деревце, он взглянул на меня с удивлением, и я утонула в бархатной мягкости его золотых глаз.
— Человек, — выговорил эльф чистым, упоительно мягким, завораживающим голосом. Я все еще тонула в его глазах, и заметила, как удивление в них сменилось радостью. — Человек!
— Это Магари, гостья, — подсказали ему пикси.
— Магари, — просмаковал он имя, и подался вперед. — Смертная…
— При Неблагом дворе много людей, — резко сказал Ириан, разрушая своим неприятным голосом волшебство момента. — Но они так давно среди нас, что мы их за людей уже и не принимаем. Что вы встали, как дурочка, Магари? Он ганконер.
Меня будто ледяной водой окатили, и я отошла на пару шагов назад. Эльф в моих глазах очень быстро растерял все свое очарование…
Ганконеры, или так называемые «ласковые любовники», это одни из самых коварных и жестоких эльфов. Они опаснее, чем инкубы, ведь им нужна не только похоть жертвы, им нужна ее любовь. Они добиваются любви смертных женщин, и, наевшись этой любви, оставляют жертву медленно угасать от неизбывной тоски. Спастись от чар ганконера можно, найдя недостаток в его внешности или раскрыв его. Это единственные неблагие, которые болезненно воспринимают свое несовершенство, и в иерархии высших фейри занимают далеко не высокое положение.
— Придержал бы язык, — прошипел ганконер.
— Придержал бы гламур[2], — парировал Ириан.
Разозленный эльф развернулся и, даже не взглянув на меня снова, быстро ушел.
— Типичный ганконер, — сказала я, — прямо как по учебнику. Если его раскрыть, сразу уходит.
— Неужели! — фыркнул Ириан. — В вас проснулся фейриолог? А я уж подумал, вы эльфу прямо здесь отдадитесь.
Я сделала вид, что пропустила эти слова мимо ушей, и ничего не ответила. Зато за меня ответили пикси, продолжив ругать рыжего: