— … Забыла, что она смертная? — бушевал он. — Второй день спит! А если не проснется? Что тогда?
— Не серчай, — виновато просипела карга (ее смущенный вид был для меня потрясением). — Я во благо старалась.
— Постаралась на славу, — прошипел сидхе, — еле жар сбили. Сколько простудного зелья ты бухнула ей в еду?
— Маленько.
— Много! — отчеканил Ириан. — Для нее — много! Она маленькая, тоненькая и слабенькая! Таких даже капля зелья может свести в могилу!
— Друидессу-то? В могилу? — неуверенно проговорила Дианн, поднимая голову. — Так, покашляла бы день-другой…
— То, что она друидесса, значения не имеет. В первую очередь она человек, а люди слабы здоровьем.
— Знал бы ты эту малявку лучше, не говорил бы так… Она всех нас переживет!
Терпение Ириана подошло к концу. Схватив каргу за шею, он приподнял ее так, что ее ступни едва касались земли, и отчеканил металлическим голосом:
— Еще раз сотворишь нечто подобное, и я тебя уничтожу, кочка болотная.
— Поняла, поняла, — прокряхтела карга с трудом, и вцепилась когтями в его руки, чтобы ослабить хватку, — все поняла.
— Как ты вообще осмелилась играть с сидхе? — не успокаивался Ириан, чье лицо побелело от ярости; через гламур стали проглядываться его истинные черты. — Проучить бы тебя за такое хорошенько, да мараться не хочется.
Сия сцена столь увлекла меня, что я забыла о том, что стою на холоде в одной только простыне; даже тающие на коже снежинки не беспокоили. Я с надеждой посмотрела на Скендера, но провидец не вмешивался. Решившись, я вышла к фейри.
— Ну-ка отпусти ее, рыжий!
Сидхе разжал пальцы, и Дианн поспешила отойти от него подальше.
— Магари, — потрясенно проговорил Ириан, — ты пришла в себя!
— Да, и чувствую себя неплохо, — ответила я, ничуть не слукавив.
Все трое фейри воззрились на меня, как на диво дивное.
— Магари, — повторил Ириан и шагнул ко мне.
— Стой! — бросила я, и руку подняла. — Я сейчас же вернусь домой, пока не заработала воспаление легких — хотя я его наверняка уже заработала — и там все выспрошу у Дианн. А вы двое, — я выразительно посмотрела на сидхе, — можете идти. Скендер, наши встречи на время придется отменить.
При упоминании Скендера лицо рыжего снова исказилось гневом.
— Нет, мы решим все сейчас, — угрожающе проговорил он. — И не беспокойся о холоде: люди в холмах не болеют, так что ничего с тобой не случится. Ты заболела, потому что Дианн подмешала тебе в еду простудное зелье.
— Это я уже поняла. Но мы сами разберемся.
— Нет, — отрезал Ириан, — «сами» вы не разберетесь. Хотя бы потому, что все это прямо касается всех нас. Знаешь, зачем Дианн дала тебе простудное зелье?
Я покосилась на каргу, и озвучила догадку:
— Она не хотела, чтобы я виделась со Скендером.
— Да. Она хотела, чтобы тебе стало плохо в его присутствии, и чтобы ты сочла, что он плохо на тебя влияет. Хотела, чтобы ты решила, что встречи с ним могут довести тебя до смерти.
Отложив на потом разборки с Дианн, я спросила:
— А причем здесь ты?
— Она пришла ко мне и заявила, что боится за тебя. Сказала, что ты как зачарованная каждый день таскаешься к Скендеру. Намекнула, что здесь что-то нечисто.
— А ты и явился, защитничек! — едко проговорила я.
— Ты меня виноватым считаешь? — до глубины души удивился Ириан. — Дианн довела тебя до бреда и беспамятства, столкнула двоих сидхе, а виноват… я? Тот, кто искренне хотел помочь?
— В том и дело. Не верю я, что ты хочешь мне искренне помочь. Так что не надо вот так возмущенно на меня смотреть.
На лице рыжего выразилась такая яркая, такая выразительная обида, что мне стало не по себе и я даже раскаялась в сказанном. Развернувшись, я посмотрела на виновницу ситуации, которая медленно, но верно пятилась по направлению к дому.
— Зачем ты это сделала, Дианн? — спросила я.
— Спасти тебя хотела. Ты же не слушала моих упреждений… — нехотя ответила она. — Скендер — сидхе, и суть его страшна, одно его присутствие травит, а тебе, девчонке, жить еще и жить. Вот я и хотела тебя от него отвадить. А тебя, Ири, вплела, потому что Магари защитник нужен, сильный. Потому как мне ясно, что останется она у нас навсегда, и ушастому Падрайгу это ой, как не понравится. Ну, чегой-то вы так на меня сердито глядите? Я дурного не хотела! Никому из вас!