В прошлый раз после такого преобразования моей ауры, наши алхимики меня озадачили, сообщив мне, что я теперь являюсь неким бракованным магом. Магический инвалид, так сказать. Так что сейчас, несмотря на то, что я продолжал чувствовать себя достаточно хорошо, я решил лишний раз не задерживаться в пути и постараться добраться до столицы в кратчайшие сроки. У меня были подозрения, что изменения моей ауры могут быть злокачественными, и мне может потребоваться помощь целителей, все же, как и опасался Гарон, я поглотил слишком много некроэнергии, и это подвергло мою ауру изменениям.
Есть над чем подумать. В последнее время я постоянно оказываюсь в центре событий. Если ещё полгода назад я и помыслить не мог, что за какие-то полгода встречу такое количество разнообразной нечисти, но и останусь жив.
Сейчас, когда в моих сумках скопились ингредиенты с полутора десятков тварей, я был спокоен.
Основное задание главы гильдии я все же выполнил: собрал достаточное количество алхимических игридиентов для вторичной трансформации.
Хух, теперь и вздохнуть можно спокойно, не придется, как другим, прыгать по горным вершинам, аки резвый козлик, в поисках разнообразных лютиков-цветочков, или лазать по отдаленным речным долинам, пополняя запасы какой-нибудь крайне редкой алхимической дряни.
Все же странно, что в истории гильдии так много белых пятен, казалось бы, все должно быть известно, но до сих пор было непонятно, каким образом создавались зелья первичной трансформации? Чем руководствовались создатели гильдии? И все ли их эксперименты были успешными?
Я тряхнул головой. За подобные крамольные мысли можно попасть на костер инквизиции, этим фанатикам только дай повод усомниться в истории тех или иных событий — вмиг будешь сидеть в застенках.
Судя по итогам лично моей первичной трансформации, опыты алхимиков до добра не доводят, и вместо полноценного мага-середнячка из меня сделали некое подобие энергетического вампира, способного пользоваться магией крови, не боящегося света солнца, имеющего превосходную реакцию и поразительную силу, но все это лишь при условии, что кругом будет достаточное количество некроэнергии.
А в обычной ситуации я был схож с простым человеком, имеющим лишь слабые задатки магии крови, и неплохо развитые параметры человеческого тела.
Я неспешно ехал на своей лошади, которая осторожно ступала по скользким камням дороги ведущей в гору.
Все же, какими замечательными были древние строители: дорога из каменных плит за прошедшее время была покрыта слоем грязи, но, не смотря на это, под слоем грязи было видно, как тщательно подогнаны каменные плиты строители дороги. Там, где дорога огибала широкие расщелины, из камней было выложено метровое подобие каменной ограды, которой обычно крестьяне отгораживают свои участки от участков соседей.
За эти несколько часов пути я не встретил ни одного человека, хотя было видно, что люди здесь изредка проходят. То тут, то там я видел следы небольших походных костров, а в паре мест, вероятно приспособленных под стоянку для караванов, были заметны оплывшие следы копыт лошадей и верблюдов.
Хм, странные нынче времена. Если ещё год назад по этим дорогам активно двигались караваны южан, гномов, и обычных торговцев, то теперь казалось, что я двигаюсь по абсолютно пустым землям, хотя в этих местах довольно часто можно было встретить горцев с их отарами овец и коз. Да, все же, явно намечается война, если даже торговцы спешащие извлечь прибыль из любого события, куда-то пропали.
Как оказалось, разгадка пустынной дороги ждала меня за следующим поворотом.
Я был так увлечен своими мыслями, что когда стрела, вылетевшая из взведённого на тропе самострела, угодила точно в мой медальон охотника, я вылетел из седла отброшенный на пару метров. Оглушенный падением я лежал не в силах вздохнуть.
«Вот и отбегался», — мелькнула у меня мысль, видимо, ребра сломаны, раз даже дышать не могу.
Едва я подумал о скорой смерти, как неожиданно что-то внутри моей груди с противных звуком хрустнуло и я смог вздохнуть.
— Кажись, сдох! — раздалось в паре десятков метров от меня.
— Поди посмотри, а то кто его знает, что за фрукт такой, что рискнул шляться по нашему перевалу в одиночку. — раздался второй голос.
Я напряжённо прислушивался, активировав свой слух и прочие органы чувств.
Мне повезло, что арбалетный болт попал мне в грудь, иначе даже длительная медитация не спасла бы меня от подобной раны.