Так, пребывая в своих мыслях, я и провел час времени, использовав его для помывки, а также для стирки своих изрядно пропылившихся вещей. В выбранном мною месте ручей был неглубок, и я мог через прозрачную воду отчетливо различать его дно.
Я сидел на небольшой песчаной отмели, когда мимо меня в воде промелькнуло что-то серебристое и крайне быстрое. Поднятая мной муть позволила мне оставаться незамеченным, а вот рыбы, которые искали пропитание в тучах песка поднятых мною со дна, были мне хорошо видны. Я пригляделся магическим зрением и увидел в толще воды парочку небольших рыбешек. Я взвинтил свое восприятие и уже через пять минут барахтанья в воде смог поймать несколько небольших рыб, отдаленно напоминающих сомов, которые водились недалеко от столицы Белогорья. Вскоре я закончил рыбалку и вышел на берег. Рыбу я оглушил и оставил в тени, переложив ее крапивой, чтобы ее не облепили вездесущие мухи. Когда я закончилвозиться с рыбой и немного обсох, я отвязал лошадь, которая поспешила утолить жажду и припала к воде. Я решил, что после трёх дней в пути можно остановиться на продолжительный отдых, погода стоит теплая, и вряд ли в дальнейшем я найду более подходящее место для отдыха. Ручей был не глубокий, и мое купание и лошадь копытами подняли изрядную муть, из-за чего пришлось подняться чудь выше по течению для того, чтобы набрать воды. Наполнив бурдюк, я вернулся к кобыле, она не спешила от меня уходить и пощипывала травку на берегу ручья в паре метров от берега. «Эх, видимо старею», — подумал я, надо бы ее на время остановки стреножить, а то убежит, оставив меня без припасов и транспорта. А без припасов никак нельзя, рядом полупустые земли южных провинций, за которыми находится граница с Валорном. Не откладывая дело в долгий ящик, я выбрал место для лагеря. Метрах в тридцати от ручья виднелись известковые глыбы, которые долгие годы вымывались из склона дождями и водами ручья. Я поспешил к белеющим камням и увидел вполне удобное место. Ручей подступал к огромным каменным глыбам известняка практически вплотную, каменные плиты когда-то съехали со склона оврага и образовали нечто вроде шалаша из двух соприкасающихся верхушками плит. Я толкнул одну из них — никакого результата, вот и убежище на ночь, правда, если пойдет дождь, в нем я смогу поместиться разве что калачиком. Что ж, вопрос с крышей над головой решен, осталось решить вопрос с топливом для костра, но тут меня ожидал приятный сюрприз: чуть ниже на берегу ручья лежало поваленное дерево, видимо, вездесущие бобры постарались. Дерево упало давно и уже рассыпалось на несколько частей, что ж, не придется даже рубить дрова походным топориком. Я взялся за работу и вскоре натаскал сушняка к своему временному убежищу. Сложил нехитрый очаг из трёх камней, чтобы горячие угли грели камни всю ночь, и я не опасался ночью, ворочаясь во сне, угодить в костер. В склоне оврага в паре метров от моего убежища росло пару чахлых деревьев, вот и готовая коновязь.
В хлопотах по обустройству лагеря я провел несколько часов, все это время лошадка щипала траву. Когда я обустраивался, то увидел выше по течению плотину бобров, видимо, именно поэтому ручей был довольно мелким, а выше по течению разливался широким плесом.
Не смотря на старания бобров, ручей оставался глубиной по колено, что мне было только на руку, нежить не любит проточную воду, а отвесный склон за спиной и небольшой мыс, на котором находилось мое убежище, превращали мой лагерь в идеальную позицию для возможной обороны.
Я разжёг костер, используя простой огненный амулет, расстелил плащ среди камней и расседлал лошадь.
Я сидел полуголый на седле, которое служило мне вместо кресла, и грелся у костра. Тут же сушилась моя одежда, которая после последних злоключений во время битвы с оборотнями и стригой, стала напоминать, какие-то неопрятные лохмотья. Я чистил рыбу походным ножом и старался быстрее с этим закончить, хоть рыба и была не знакомой, я не боялся отравиться, так как мой организм был способен справиться с большинством ядов. Такие возможности мне нравились, так как иногда встречались твари, яд которых мог убить человека на месте, а я же был защищен, как любил шутить мой друг Флин, чтобы середняки могли, есть всякую дрянь, на что я отвечал, что его изнеженная тушка не способна справиться даже с похмельем. Я достал из седельных сумок нехитрую снедь. Из недр сумки я достал мешочек с солью, которую в Белогорье поставляли гномы из пустыни, расположенной на востоке, по ту сторону гор. Я сидел на берегу, жевал сухари с вяленым мясом и наслаждался жизнью. Рядом горел костер, в котором на камне запекалась рыба, пойманная мною в ручье.