— Лэр Лис, я приветствую вас в Белогорье. Опустить оружие! — скомандовал маг, а я с удивлением узнал в нем своего друга Флина.
Здание гильдии охотников в это же время.
Мастер Торвиль пребывал в плохом настроении. Причина его состояния сидела напротив и уже около получаса портила своими причитаниями и без того плохое настроение директора Школы охотников и, по совместительству, главы гильдии охотников.
Мадам Верне — так звали даму, которая была головной болью всего города, эту склочную старушку за глаза прозвали Горластой Верне, не смотря на субтильное телосложение, она слыла самой главной столичной скандалисткой и всем оппонентам в скандалах приходилось мириться с ее буйным характером, так как все знали, что у старушки большие связи. Какие именно — никто не знал, но то, что старушку до сих пор не утопили в сточной канаве или уборной, наводило на мысль, что старушка имеет каких-то покровителей либо в среде аристократов, либо среди ночной гильдии.
— Вот охальник, обрюхатил мою дочку и жениться не хочет! — продолжала надрываться старушка.
Наконец, терпение мастера закончилось и он, сопроводив свой крик ментальным посылом, рявкнул:
— Хватит! Мадам, сколько у вас рук?
— Две! — быстро сориентировалась с ответом старушка.
— Вот вы двумя руками не смогли закрыть всего лишь одну дырку, а я не могу двумя руками удержать сотню причиндалов! — громко сказал мастер.
Лицо старушки налилось краской.
— Ну, знаете ли, это уже ни в какие ворота! — прокричала старушка, — Я буду на вас жаловаться! У меня связи!
Прокричав угрозу, старушка спешно ретировалась, так как увидела, что глава гильдии привстал из-за стола. Во время бегства старушка так хлопнула дверью, что чучело грибенхрока упало со стены. Мастер устало откинулся в кресло и прикрыл глаза.
Где носит главного алхимика? Нужно успеть все подготовить к процедуре трансформации. В этом году ее должны будут пройти почти два десятка выпускников прошлого года.
Любопытно, сколько из них добыли нужные ингредиенты? Возможно, что после вторичной трансформации получится усилить гильдию пятеркой стихийных магов, десятком боевиков и парочкой крепких середнячков. Магические законы мира было не обойти, поэтому и приходилось ученикам самостоятельно добывать ингредиенты для своей вторичной трансформации. Конечно, некоторые из выпускников гильдии гибли, не добыв и пары ингредиентов из самых слабых тварей, но те, кто добывал хотя бы пару или более, могли получить выдающиеся способности. Кто-то получал в награду быструю реакцию и скорость, кто-то острый слух, нюх, ночное зрение, а кто-то получал возможность управлять потоками стихийной магии. Хорошо, что год практики позволял отсеять наиболее слабых магов, которые гибли в пастях тварей или в стычках с бандитами, которых в последние пять лет прибавилось в пограничье. За год маги учились пользоваться полученными за пять лет обучения в гильдии навыками, доводить их до автоматизма и окончательно усваивали все полученные знания.
Именно из-за подобной жесткой практики численность гильдии оставалась примерно на одном уровне. Но в итоге гильдия получала лишь самых лучших воинов.
После первичной трансформации, служившей лишь катализатором для имевшихся природных данных, маги получали возможность частичной или полной трансформации в тех или иных тварей сроком от пары минут до получаса. В отличии от монстров, маги могли контролировать эти изменения и звериная суть никогда не брала верх над человеческой.
Уставший от скандальной старушки глава гильдии прикрыл глаза и незаметно для себя уснул прямо в своем кресле.
Я, вместе с Флином, подъехали к воротам города, и проследовал следом за другом в арку между двух надвратных башен.
Миновав узкий проход, мы подъехали к зданию конюшни, в которой оставляли лошадей все прибывавшие в город, для того, чтобы в городскую казну шли средства от сотен извозчиков, готовых отвезти гостей столицы хоть в бордель, хоть в самый лучший кабак.
Мы спешились и передали лошадей подбежавшим конюхам.