Примерно через час из недр артефакта выполз листок с картой. Я к тому времени давно сидела на ковре и играла с крокозяброй. Анаретта нашла на полке какой-то свиток и углубилась в него, изредка вздыхая. Один лишь Астелт продолжал стоять подле вампирши и беззастенчиво на нее пялиться.
— Вот. — вампиресса протянула мне листок.
— Благодарю, — я стряхнула Зюзю с рукава и поднялась с пола. — Принцесса, пойдемте.
— Сейчас… тут такая история… такая любовь! — Элхеонора фыркнула, отобрала у неё свиток и забросила на полку. Я успела мельком заметить заглавие: «Близнецы».
— Всего доброго.
— Прощайте. До скорого, Аст! — я подцепила Анаретту под локоток и направилась к выходу.
Пока мы седлали вурдалака, из склепа слышался хорошо поставленный командный голос Элхеоноры:
«Сначала стены с потолком почистить и полы помыть! Потом белье гробстельное перестирать! Вокруг склепа подмести…»
И горестное поскуливание Астелта, запоздало сообразившего, во что он ввязался.
— Ну, и что дальше? — поинтересовалась Анаретта, откусывая бутерброд. Мы с принцессой сидели на траве у ограды кладбища и обедали, расстелив на земле скатерть-самобранку. Чуть поодаль вурдалак увлеченно раскапывал чью-то могилу. Как я поняла — исключительно из спортивного интереса, за столько лет там вряд ли сохранилось что-то, кроме костей.
— Едем, на карте все указано. Через пару недель будем на месте.
— Понятно. Эх, скорей бы вечер! Номер в гостинице, горячая ванна, теплая постель…
Кажется, глаза у меня стали очень выразительными.
— Ваше Высочество, какие гостиницы?! Ночи теплые, вурдалак тоже, не замерзнем. А с реками в этих местах никогда проблем не было.
На сей раз не поняла принцесса. С минуту смотрела на меня вытарашеными глазами, затем нерешительно переспросила:
— Как это?
— Как все! Моешься в реке, спишь, завернувшись в плащ. Ты что, ни разу в жизни в лесу не ночевала?
Принцесса подскочила.
— Ни за что! Там же микробы, дикие звери, разбойники! Меня покусают ядовитые насекомые, я загорю (боже, какой ужас)! А еще я могу заболеть, или оступиться и посадить синяк, сломать ноготь, а если меня съест какой-нибудь хищник?! А если…
— Если не прекратишь орать, тебя съест Жуть.
— Слышать ничего не желаю!!! Немедленно везите меня в ближайший город с хорошей гостиницей! Я целый день в седле, грязная как вурдалак!
Я даже слегка обиделась — вурдалак у меня чистый, расчесанный и, кстати, приятно пахнет.
— Гостиница, чистая постель, ванна! — принцесса скрестила руки на груди и отвернулась. — Это приказ.
— Я твоим приказам не подчиняюсь, если ты забыла.
— Ты за меня перед драконом отвечаешь, — вздернутый нос не опустился ни на йоту, — И если от всех этих приключений моя красота поблекнет, виновата будешь только ты!
Так, ладно, спокойно. Убить ее я всегда успею. В принципе, в город можно и заехать. Насколько я знаю вампира — уйдя от Элхеоноры он первым делом к соплеменникам кинется. За поддержкой и участием, хе-хе. А вампирьи семьи есть во всех крупных городах, можно будет ему сообщение оставить, будет знать, где нас разыскивать.
— Чтоб тебя! Ладно, будет тебе гостиница. — Принцесса с восторженным визгом запрыгала на месте.
Пришлось доставать из сумки карту и искать подходящий городок. При внимательном изучении местности, крупный город (с совершенно незапоминающимся названием) обнаружился в нужном нам направлении и даже недалеко. Как раз засветло доберемся, вот только возникала небольшая проблема с въездом:
— Меня туда не пустят. В лучшем случае. Сама понимаешь, с моей внешностью… не любят люди некромантов.
Принцесса наморщила лобик.
— Ну-у, у меня косметика с собой… и ты, когда вещи собирала, одно из моих сменных платьев в сумку закинула…
— Ч-че-чего?!.. НИ ЗА ЧТО!!! Только через пепел моего трупа!
Полтора часа спустя я с ошарашенным видом разглядывала свое отражение в магическом зеркале. Зрелище было… запоминающимся. Признаюсь, большую часть жизни я наивно верила, что сделать меня страшнее, чем я есть, физически невозможно. Вынуждена признать — принцесса честно постаралась.
Угольно черный парик из вурдалачьей шерсти (Жуть дулся неподалеку, поджав неровно остриженный хвост) подчеркивал трупную бледность кожи. Глаза в решетке слипшихся ресниц казались глазами умершего от лихорадки. Причем давно, судя по сине-фиолетовым теням. Ярко алые губы наводили на мысль о не первый месяц голодающем вампире. Румяна смотрелись трупными пятнами.