В. Гросс изобразил Л.Ф. Клаусса карьеристом и политическим оппортунистом, который любит подкреплять свои претензии ссылками на авторитет партии, но отказывается подчиниться партийной дисциплине.
Письменное заключение Гросса сразу же попало в высшие партийные инстанции весной 1942 года, и вскоре после этого Клаусс был лишен преподавания на кафедре Берлинского университета, и чтобы хоть как-то содержать себя занялся медициной. На фоне этой кампании развернутой против него, лишь одно известие доставило ему частичное облегчение: его бывшая жена своим необузданным поведением доилась того, что ее, наконец, посадили в сумасшедший дом.
Суд склонялся к оправданию Клаусса, но, не решаясь действовать самостоятельно, воззвал к высшим партийным инстанциям, а именно к Мартину Борману, а тот отреагировал вполне в духе В. Гросса и ответил 16 декабря 1942 года, не вдаваясь в теоретические детали, что за использование еврейки в интересах расовой науки Клаусс должен быть наказан по всем статьям.
Зеленый свет кампании против Клаусса был, таким образом, дан и выездное заседание суда, состав которого быстро изменили, состоялось в Берлине 27 января 1943 года. Приговор вполне соответствовал волеизъявлению одного из вождей Третьего Рейха – Мартина Бормана. И Клауссу разом припомнили все былые прегрешения. И то, что он был учеником еврейского профессора Эдмунда Гуссерля, и то, что самочинно вместе с активисткой сионистского движения проник на территорию, находящуюся под управлением англичан, и публично защищал ее от судебных преследований. Ему указали на то, что в своей работе «Расовая душа и народное сообщество» (1934) он писал, что согласно его наблюдениям большинство студентов считают расологию скучным и никчемным предметом, не приносящим массам граждан никакой пользы. Что расологические знания – это мертвый груз. И это при том, что понятие «общности» было одним из основных в идеологической лексике Третьего Рейха, так как национал-социализм основной своей задачей видел создание и кристаллизацию нового типа общности немецкого народа. Следовательно, плюнув в эту сакральную категорию, Клаусс сам записал себя в число диссидентов расовой теории и противников режима. Мало того в этой же работе он написал: «Мы должны смириться с тем фактом, что почти все мы, немцы, сегодня люди не чистой расы». А это, по мнению партийных идеологов, было уже откровенным святотатством и осквернением исторической памяти народа.
В связи с этим Клаусс был лишен всех научных званий и степеней и объявлен противником магистральной линии национал-социалистической расовой теории.
8.
Как уже говорилось, его критиковали те же люди, что и философа Эрнста Крика, характер критики, несмотря на ряд сходных моментов, был все-таки разным, так как разными были объекты критики. В нашем предисловии к сборнику работ Э. Крика «Преодоление идеализма», мы подчеркивали, что при всей своей титанической борьбе с классическим немецким идеализмом философ его так до корца и не преодолел. Л.Ф. Клаусс к этому, собственно и не стремился, как и к тому, чтобы у него получилось цельное представление о человеке, как у Э. Крика. Под обвинением д-ра К. Готтшальда, который ставил в вину Клауссу представление о примате души, подписался бы любой советский партийный идеолог, если бы только добавили учение об исторических формациях, но дело даже не в этом, а в том, что душа у Клаусса получается какая-то неприкаянная: откуда такие курьезы, как «нордическая душа в ненордическом теле». Вопрос: как она туда попала? Витала сама по себе по белу свету, да и угнездилась по ошибке не там? Или нет здесь никакой случайности, а действует неумолимая карма, как в индуизме и буддизме, которая и отправляет душу брахмана за совершенные им прегрешения в тело шудры? Клаусс четкого ответа на эти вопросы не дал, хотя речь шла о вполне реальном, а отнюдь не выдуманном им феномене. Правда карма в подобных случаях может действовать и через материальные процессы: рецессивные признаки, возникшие некогда в результате расового смешения, могут много столетий оставаться рецессивными, а потом вдруг обнаружить себя во всей гамме психофизиологических свойств организма. Можно называть это нормой, можно карой за нарушение расовой чистоты, но здесь срабатывают чисто биологические процессы во всей своей очевидности физических проявлений.
Стремясь к тому, чтобы Клаусс действительно усилиями партийных идеологов не был превращен в «анти-Гюнтера», выдающийся немецкий психолог Эрих Рудольф Йенш (1883-1940), безвременно умерший под ножом хирурга, приложил много усилий для устранения разрыва между телом и душой, опираясь в своих исследованиях на описания физиологических процессов.