В двадцать два года Виктория родила Данилку. Райская жизнь с умопомрачительным Коробкиным превратилась в сущий кошмар. Постепенно Виктория прозрела, каким способом Кирилл заработал деньги на шикарную квартиру, на рестораны, джипы, бриллианты для жены. Он был мошенником, строил финансовые пирамиды областного масштаба, проворачивал разнообразные аферы, которые его мозг генерировал с неистощимой изобретательностью. У него в анамнезе красовались две судимости за мошенничество, о чем Кирилл не поспешил уведомить невесту. Виктория узнала об этом случайно.
Переезды из города в город, возмущенные кредиторы, обманутые жертвы были неотъемлемым антуражем совместной жизни с Коробкиным. К тому же обаятельный, вальяжный Кирилл пользовался непреходящим успехом у женщин и активно дарил им свое внимание, деньги, свободное время. Вике была отведена роль безгласной домашней утвари. Первую оплеуху она схлопотала, когда возмутилась, увидев следы губной помады на его рубашке. Кирилл не собирался ничего объяснять. Вербальным методам воздействия он предпочитал физические. Первая трепка ознаменовала конец Викиной любви к мужу. Теперь она его тихо ненавидела.
Да, она была разодета в меха и драгоценности, к ее услугам был элегантный джип «Тойота-RAV-4». Лучшие бутики города, дорогие косметические салоны, элитные фитнес-клубы ждали в гости vip-клиентку. Взамен она должна была мириться с непостоянством Коробкина, его бесконечными адюльтерами и ясным пониманием того, что она стала половинкой для человека преступного, порочного, жестокого. Каждая копейка, потраченная Викторией на семгу или помидор, имела бесчестное происхождение.
Но и это было не самое ужасное. Страх за себя и сына изводил Викторию. Она и Данила могли заплатить жизнью за опасные игры, в которые играл Коробкин. Он балансировал на острие ножа, жена и сын являлись заложниками его страсти обманом выкачивать из людей деньги. И Виктория сбежала назад к родителям с трехлетним Данилой на руках.
Поступок молодой супруги потряс Кирилла. Арабский шейх был бы менее ошарашен. Как такое возможно! Им – сказочным и невероятным мужиком – пренебрегла белобрысая пустоголовая кукла! Коробкин воспринял уход Виктории как личное оскорбление. Холодная ярость сияла в его глазах, когда он приехал на переговоры. Никогда его еще не бросали женщины – подобная операция являлась его прерогативой.
Следующим потрясением для Коробкина стал развод. Он-то собирался лихо отсудить себе ребенка, используя деньги и знакомство с влиятельными людьми. Судья, простоватая на вид, усталая женщина, как-то очень спокойно наплевала на все телефонные звонки, посулы, записочки от начальства, намеки и угрозы и решила дело в пользу Виктории.
Окончательно добит Коробкин был тем, что из его роскошной квартиры Вика забрала только самую необходимую одежду и несколько детских игрушек. Не потребовав раздела имущества, не заявив прав на джип, шубы, драгоценности, она лишила Кирилла возможности отказать ей. А ему так хотелось, избавив жену от любимых вещей, напомнить бунтарке, из какой убогой бедности он ее вытащил.
Проиграв сражение с упрямой блондинкой, потерпев позорное фиаско, Кирилл пообещал, что превратит жизнь Виктории в ад. И сдержал обещание. Два раза он похищал ребенка из детского сада и увозил его в другой город. Возможно, он не чаял души в сыне. Но к светлому чувству отцовской любви примешивалось страстное желание отомстить Виктории за своенравие и вольнодумство.
Вернув сына после второго похищения, Виктория исчезла. Коробкин метался по городу, оглашая улицы рычанием и проклятиями. Бесполезно – Вика и Данила испарились. Ее родители пожимали плечами – дочь не оставила адреса. Через полгода Коробкин обнаружил беглецов в Новосибирске…
…От нахлынувших воспоминаний Викторию оторвал писк мобильника. Телефон надрывно пищал, как пушистый суточный цыпленок в поисках курицы-мамы и пропитания. Мелодии на мобильнике Алисы Горностай, очевидно, не повторялись. Каждый раз звучал новый сигнал.
– Ну надо же, какие мы изысканные! – сказала Виктория. – Да.
– Алиса Витальевна, здрасте, – быстро затараторила трубка. – Это я. Я сижу в «Лимоне». Тут яйца подвезли, и почти все – нестандарт. Я откажусь. А шоколад с фабрики – ну явно не шестьдесят шесть процентов какао, а ведь заказывали. Утром подъедете, а? Я понимаю, вы собирались в отпуск, но…
– Нет, – отказалась Вика. На мгновение она задумалась: признаться ли, что она не та, за кого ее принимают. Но у ее собеседника явно и так было нелегкое положение – он умудрился залезть в лимон, яйца у него были нестандартными, шоколад – некондиционным. Что могло быть хуже? Виктория решила не грузить мужчину своими проблемами.