А н н а А л е к с а н д р о в н а. Иван, не остри так убого. Лучше принеси французские альбомы.
Иван вышел.
И р м а (она смотрит на один из рисунков, тот, на котором зимняя улица с мужской фигурой). А матрос чем-то похож на Комарова Мишку, правда?
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Действительно, почти автопортрет. А как он, Комаров, — поступил, ты не слышала?
И р м а. Ни слова. Обо всех в классе слышала, а о нем — ни слова. Как староста, могу доложить: двадцать душ поступило, восемь сошли с дистанции, трое вообще не пытались, а Мишка Комаров пропал без вести. Уехал в Москву и пропал. (Задумалась.)
Пауза. Анна Александровна пошла с вазой и цветами на кухню, налить в вазу воды.
На кухне бродит мрачный Иван.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Денься куда-нибудь из-под ног. И не смотри ты январем. Мировая скорбь на физиономии.
И в а н. Мать, у меня предложение. Деловое. Ты не очень воспитывай своих питомцев, ладно? Потому что воспитание, конечно, вещь нужная, но когда его слишком много… Давай, я тебе буду подавать сигналы. Например, могу свистеть. (Засвистел.) Старинный романс «Не искушай меня без нужды».
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Сам ты не искушай меня без нужды.
Вошла И р м а.
И р м а. А знаете, как я поступила? С боем! (Единым духом.) Я одного балла недобрала, все другие сдались, взяли документы, а я — нет. И тут представляете — не приехали три негра, освободилось три места, взяли трех человек с вечернего, а меня — на вечернее.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. И как тебе там?
И р м а. А я не там.
А н н а А л е к с а н д р о в н а (очень удивлена). А где?
И р м а. Там, где были вы. Университет, отделение французского языка и литературы.
А н н а А л е к с а н д р о в н а (она как-то наивно возмущена). Ирма, девочка, но как же это, мы же с тобой перебрали все варианты, решили — и правильно решили, потому что Институт культуры, факультет научно-технической информации, с твоим трудолюбием, с твоей энергией, — это самое подходящее.
Иван — он стоит у двери — тихо засвистел, Анна Александровна взяла его за плечи и вытолкнула. Иван поплелся в комнату.
И р м а (нервно теребит поясок). Я не хочу всю жизнь пылиться в библиотеке какого-нибудь НИИ. Вот вы говорите, трудолюбие, энергия, — но ведь это знаете какая похвала — как в песенке: «А на большее ты не рассчитывай».
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Ирма, успокой руки. Все равно, филология — не твое призвание.
И р м а. Станет моим, добьюсь. В школе мне не хотели давать направление, а я добилась. С девятнадцатью не брали, а меня взяли, тоже добилась. И здесь буду не последняя, — тоже добьюсь.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Ты твердишь — «добьюсь» как заклинание. Ирма, способности — это от бога. (Пошла в комнату. Ирма за ней.)
И р м а. А у Прониной от бога?
А н н а А л е к с а н д р о в н а. У Прониной от бога. Но почему вдруг Пронина?
И р м а. Мы с ней вместе поступали. Не знаю, почему бог так странно распределяет: одним побольше, другим поменьше, что-то вроде системы любимчиков. Пронина, конечно, поступила на французское, как и собиралась, на дневное. Она тоже получила ваше приглашение.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Получила? Загадочно. (Посмотрела на Ивана, тот обвел глазами комнату и, засунув руки в карманы, медленно вышел.)
И р м а. Но она не придет.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. А как вы с ней сейчас?
И р м а. Нормально. Про то, что было в школе, мы с ней не говорим, и я, конечно, никому не рассказывала. Мы с ней сегодня увидимся, она собиралась прийти ко мне ночевать.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Опять у нее домашние сложности?
И р м а. Как всегда.
Звонок.
И р м а. Наши идут. (Бежит к двери, открывает.) Ну, чего застряли? Входите давайте, сачки безответственные.
Входит Р о с т и с л а в А н д р е е в и ч О к у н е в, в плаще, с рюкзаками в обеих руках.
Р о с т и с л а в А н д р е е в и ч. Ну, не такой уж я сачок. Обе руки были заняты, вот и застрял.
И р м а. Извините, пожалуйста.