— Есть квоты, — ответил Блэк. — И все убийства общественных деятелей должны были быть согласованы заранее.
В этом был какой-то прагматический смысл, но он всё равно вызывал у меня раздражение. Империя даже не соблюдала свои собственные законы. Праэс не столько поддерживали порядок, сколько делали то, что уже существовало, более упорядоченным. Какой смысл иметь всю эту власть, если вы не используете её для исправления тех частей мира, которые нуждаются в исправлении? К счастью, я была избавлена от дальнейших светских разговоров тем фактом, что мы наконец прибыли во дворец.
Королевский дворец был весь в арках и окнах, построенный из тёмно-серого гранита, а не из песчаника, которым была выложена остальная часть города. В самом Кэллоу такого камня не было - ходили слухи, что он был построен из остатков летающей крепости Императрицы Ужаса, когда она рухнула на старый дворец. Это было впечатляющее сооружение, и я не могла оторвать глаз, когда мы проходили мимо больших прудов, усеявших пространство перед ним в виде замысловатых узоров. Все это великолепие окружала невысокая стена с большими воротами посередине, но люди, дежурившие у входа, не были городской стражей: дюжина легионеров стояла перед входом, одетая в полное снаряжение.
— Думаю, сейчас самое подходящее время спросить, зачем вы взяли меня с собой, — сказала я, когда наша группа направилась к ним.
Блэк прочистил горло.
— Мы собираемся задать несколько острых вопросов губернатору, — ответил он.
Я приподняла бровь.
— Значит, я просто стою в тишине и наблюдаю?
— Напротив, — пробормотал Рыцарь. — Ты можешь перебивать меня сколько угодно.
Ну, разве это не зловеще?
— Ты меня испытываешь, — проворчала я.
— Жизнь — это испытание, — легко ответил он.
Я закатила глаза.
— Надеюсь, тебе не пришлось медитировать под водопадом, чтобы придумать это.
Капитан фыркнула, и разговор увял, пока мы проходили мимо легионеров. Они молча отсалютовали нам, когда мы шли по мощёной аллее к самому дворцу. Всё помещение было пустынно: я ожидала, что слуги будут слоняться повсюду, пока губернатор принимает гостей, но мы были совершенно одни. Свет и звуки болтовни, просачивающиеся через открытые окна, исчезли, как только мы вошли в освещённые факелами коридоры внутри. Блэк шел во главе отряда, без колебаний делая один поворот за другим — я догадалась, что он здесь не в первый раз. Большую часть времени я проводила, разглядывая картины и скульптуры, которые покрывали все открытые пространства, отмечая, что многие из них были в стиле Вольных Городов — раскрашенный мрамор, обычно изображающий обнажённых людей в витиеватых позах.
— А вот и оно, — вслух задумался Рыцарь, когда мы подошли к паре закрытых деревянных дверей.
Шум болтовни и смеха, доносившийся из-за неё, ясно давал понять, что мы прибыли в банкетный зал. Еще один элемент Королевства, который теперь был просто ещё одним трофеем в руках Губернатора.
— Капитан, не окажете ли вы мне честь?
Гигантская женщина шагнула вперед, упершись ладонями в дерево и толкнула. Массивные двери резко распахнулись, ударившись о стены с гулким треском. Внутри было не менее пятидесяти человек, не считая слуг. Мужчины и женщины, одетые в красочные импортные шелка, утопали в инкрустированном драгоценными камнями золоте —большинству из них на вид за сорок, хотя я могла видеть и нескольких молодых. Три длинных стола образовывали букву П, у основания которой расположился губернатор: его темнокожие люди резко выделялись на фоне бледных кэллоу. Я лениво потёрла большим пальцем рукоять ножа, висевшего у меня на боку — я не была уверена, было ли упоминание Блэка о том, чтобы принести его, шуткой или нет, но я определенно чувствовала себя в большей безопасности, стоя так близко к толпе приспешников с оружием на бедре.
Как только мы вошли в комнату, шум сразу же стих, и взгляды всех присутствующих были прикованы к лицу Рыцаря. Несколько человек посмотрели на Капитана, ещё меньше — на меня. Немного раздражало, что меня так откровенно обесценили, но у меня было чувство, что сегодня я буду смеяться последней.
— Вон, — просто сказал Блэк. — Все.
Я никогда раньше не видела, чтобы комната так быстро пустела. Я чувствовала ту же странную тяжесть, что и прошлой ночью, когда он пристально смотрел на меня в переулке, но на этот раз она была направлена не на меня. Это было всё равно что плыть вне течения: поток ощущался, но он не тянул меня за собой. Все эти павлины, одетые в шелка и несущие достаточно золота в кольцах и ожерельях, чтобы прокормить семью в течение десяти лет, спешили прочь, даже не потрудившись притвориться, что они не напуганы. Было что-то мрачное и приятное в том, как богатые и могущественные люди Лауэра толкали друг друга, торопясь поскорее выйти за дверь. Я не скрывала своей улыбки. Я здесь не для того, чтобы заводить друзей, а даже если бы и была — здесь нет никого, кого я хотела бы считать таковым.