— Значит, всё дело в Имени, в том, как ты морочишь людям головы, — задумчиво произнесла я. — Похоже, это полезный трюк.
Мужчина бросил на меня удивлённый взгляд.
— Довольно простое использование моей силы, — ответил он, оглядывая убегающую толпу. — Но я не стану отрицать, что иногда это может быть забавно.
Не прошло и тридцати ударов сердца, как в некогда переполненном пиршественном зале остались только Блэк, Капитан, губернатор и я. Я воспользовалась случаем, чтобы поближе взглянуть на правителя Лауэра, теперь, когда я действительно находилась в одной комнате с этим проклятым человеком. Губернатор Мазус был высоким мужчиной лет тридцати пяти, темнокожим, как и многие из праэс. Его борода и волосы были коротко подстрижены, а из ушей свисали золотые серьги. Его одежда была буйством зелёного и золотого шёлка, и я готова была побиться об заклад, что некоторые стежки на ней были сделаны настоящими золотыми нитками. Всё в его фигуре было гармоничным, каждая деталь его наряда и внешнего вида была тщательно продумана. Тут явно поработали не одни руки квалифицированных слуг — он мог себе это позволить.
— Амадей, — произнёс губернатор, внешне ничуть не смущённый тем, что его прервали, и откинулся на спинку стула, свободно держа в руках серебряный кубок. — Неожиданное удовольствие. Я бы приготовил более подходящий приём, если бы вы заранее предупредили меня о своём визите.
Лёд в глазах Блэка мог бы заморозить кипяток.
— Очень немногие люди могут называть меня этим именем, Мазус, — ответил он очень тихо, — и ты никогда не был одним из них.
Губернатор задрожал всем телом, усилием воли вернув лицу бесстрастное выражение. Возможно, когда-нибудь и мне удастся заставить вздрогнуть каких-нибудь засранцев, не повышая при этом голоса.
— Ах, конечно, — сказал Губернатор. — Кажется, я выпил слишком много вина. Чему я обязан привилегией вашего присутствия, Лорд Блэк?
— Налоги, которые вы должны Башне, запаздывают, губернатор.
Мазус с сожалением вздохнул.
— Как я уже сообщил её Ужаснейшему Величеству, конвой был атакован бандитами. Я уже разработал чрезвычайные налоги, чтобы исправить это, но клятые кэллоу препятствуют этому. На самом деле, это граничит с изменой.
Не то чтобы это имело значение, если у вас есть признание, сказала Писец ещё в гостинице... Кусочки мозаики начали собираться вместе, и того, что предположительно должно было случиться с Мазусом, было достаточно, чтобы подавить холодную ярость, которая вспыхнула, когда он назвал предательством то, что люди Лауэра не хотят, чтобы их дети голодали. И я могла бы опустить эту глупость — действительно, зачем беспокоиться? Но Блэк говорил, что хочет, чтобы я перебивала его, когда захочу.
— Неужели? — сказала я. — Бандиты напали на имперский налоговый конвой? Он должен поверить в это? Они разбойники, а не идиоты. Ещё до конца месяца они будут в ужасе от ответных действий легионеров.
Аристократ прищурился, явно не привыкший к такой наглости, исходящей от одного из людей, которыми он правил.
— Меня мало волнует, если вы будете подбирать бродячих собак на улицах, Лорд Блэк, но, возможно, вам следует надеть намордник на эту собаку, пока ей не вырвали язык.
О, он не просто так это сказал.
— Ещё раз назовешь меня собакой, и я задушу тебя твоими же кишками, ты, грязный хрен праэс, — пообещала я, подчёркивая каждое слово.
— Ты… — запнулся Мазус.
— Кэллоу? — перебила я его. — Девушка? Никто? Всё верно. Но на твоем месте я бы больше беспокоилась о ноже в моих руках.
— На твоем месте, Мазус, я бы отнёсся к этому предупреждению серьезно, — задумчиво произнес Блэк. — Я знаю её всего один день, и у неё уже есть пару трупов за плечами.
Он усмехнулся.
— Если ты поднимешь руку на Имперского губернатора, тебя схватят и четвертуют, девочка. Твоя бравада делает тебе мало чести.
— Если, конечно, — пробормотал Блэк, — Губернатор не совершил государственной измены.
Мазус побледнел.
— Это серьёзное обвинение, — ответил он через мгновение. — Подобное утверждение без доказательств не может остаться безнаказанным.