— На крышу? — с иронией поинтересовался мужчина.
— Не, тут черепица скользкая. В сторонке где-нибудь причаль.
Сверху чуть гуще дыхнуло дымом, и неугомонная тетка вопросила:
— Эй, хозяйка, рот затворила? Молодец! Иди, растолкай Тиффани, хватит ей дрыхнуть, ее срочно спасать приехали. И ворота растворите, если вам не в напряг — я через заборы лазить не нанималась.
Ал кивнула темноте, плотнее завернулась в плащ и пошла к дверям конторщицы. Машинально подумала, что старший Волпи на Высоком Холме, стучать можно напрямую.
— Тифф, это я. Открой, тут к тебе дело. Срочное. Не иначе как из Глора за тобой… э-э…
«Приехали» или «прилетели»? Или «причудились»?
Было слышно, как поспешно застучали пятки по медвежьей шкуре, стукнул засов.
— Ой, где⁈
— Так сейчас подойдет. Тетка. Она сверху сказала, — немного путано объяснила Аллиотейя.
— Сверху⁈ Вот здорово! Значит, быстро доберемся! — Тифф в ночной шелковой рубашке забегала по комнате, одновременно выдвигая дорожный сундучок, собирая деловые записи, швыряя на кровать вещи и натягивая теплые чулки. — А я почти готова!
— Ну, ты давай без суеты и спешки, — строго сказала Ал. — Все равно не попив на дорогу окадэ-ли и не позавтракав, вы никуда не поедете. Тут и говорить не о чем, приличия есть приличия. Сейчас Олива разбужу, ворота откроем.
— Ой, открывай, а то там столько возмущения будет!
— Гм, а ты не боишься с этой возмущенной бабой и это самое… — леди Нооби неопределенно потыкала пальцем вверх.
— Что ты, она тетка надежная. Это все очень секретно, но вам-то можно знать…
Ну, хоть доверяют. Ал пошла к мужу, разбудила — Олив спросонок соображал так же мгновенно, как порой засыпал.
Ал успела завернуть на кухню, раздуть огонь, поднять Тиру и остальных. Выбежала во двор — Олив как раз отпирал ворота. Гостья оказалась уже там — топталась на ветру. Впрочем, возмущаться не стала:
— Приветствую! Извиняюсь за ночное беспокойство, так уж дорога сложилась. Я тетушка нашей Тиффани из далекого Глора, где на площадях много-много диких горожан.
— Мы так и поняли, — заверил Волпи, пряча меч в ножны и впуская гостью.
Тетка оказалась среднего возраста, среднего роста, средненько одетая, с незапоминающимся, но отчего-то кажущимся очень приятным лицом. Но взгляд у нее был еще тот… глубоко торгово-шпионский. Кратко глянула на хозяев:
— Ага, видать сватовство было удачным. Сладилось? Поздравляю!
— Да уж давно сладилось, — заверила Ал, не любящая наглого напора.
— Я исключительно к слову, поскольку проста и прямодушна, исконно пролетарского происхождения и иначе хитрить не обучена, — пояснила гостья, доброжелательно улыбаясь. — Вы уж простите странницу за дорожные манеры.
Ал переглянулась с мужем — что такое «про-летарское происхождение» оба не знали, но хоть хорошо, что признает тетка недостатки своего воспитания.
— Проходите в тепло, тетушка, такая ночь любое воспитание заморозит, что уж там церемониться, — пригласил Олив.
— Вот! Сразу видно серьезного человека, — не замедлила с комплиментом гостья. — А где же наш бесценный груз? Надеюсь, не особо кхекает?
— Молоком поим. Козьим, на кружку две ложки фенкивского меда, — отчиталась Ал.
— Это правильно, отличный рецепт, — одобрила тетушка.
Тут навстречу вылетела Тифф и повисла на шее гостьи:
— Спасительница!
— Да уж обеспокоились не на шутку. Я им говорю, да не пропадет наша тихоня, вы ее не знаете, а там «ах! ох!» — гостья по-матерински похлопала конторщицу пониже спины, отодвинулась осматривая подопечную: — Шелка ночнушек, румянец, губки алые. «Деловая поездка, деловая поездка…»
— Это я от восторга раскраснелась! — засмеялась Тиффани. — Мигом буду готова!
— Никакой спешки! — потребовала Ал. — Вы, тетушка, пожалуйте к камину, обогрейтесь, отдохните.
— Не затрудню? — тактично спросила гостья и решительно направилась к камину.
Спешка все же случилась — весь дом проснулся, все начали помогать Тиффани собираться, и кутерьма вышла на загляденье. Ал махнула на этот беспорядок рукой, подсела к гостье и принялась занимать ее разговором. Вернее, вышло наоборот — глорская тетушка, несмотря на свою вопиющую простонародность, оказалась очень образованной и повидавшей женщиной. Рассказывала под ранний завтрак очень увлекательно. Ал не очень поняла, почему подали именно харпинуса — вроде гостья мельком обмолвилась, что это самая знаменитая на Кедре рыба. Как-то так вышло, что тетушка умяла полторы немалые тушки копченого харпинуса, а еще одного унесла на «попробовать капитану». Вернулась она с воспитанным симпатичным юношей, чтоб тот «славного отвара глотнул» и небольшой, чрезвычайно уродливой, но милой черной собакой. Парень оказался не в пример молчаливее спутницы, чинно пил окадэ-ли. Собака познакомилась с детьми, позволила себя погладить и пошла общаться с шуршуллой.