— Третий эпизод не столь серьёзен, но ярко характеризует образ действий обвиняемого, — продолжил Зимник вколачивать гвозди в крышку моего гроба. — В мае тридцать девятого года гражданин Линь по собственной инициативе помог избежать ответственности за нарушение общественного порядка ряду слушателей Общества, за что получил вознаграждение в размере двухсот рублей. Показания студентов и лица, передавшего деньги, прилагаются.
Георгий Иванович посмотрел на меня и покачал головой.
— Ай-ай-ай, как нехорошо! Плохой мальчик!
— Не паясничайте, капитан! — потребовал Зимник и даже пристукнул ладонью по столу. — Это только цветочки! Ваш сотрудник длительное время состоял в интимных отношениях с некоей Юлией Карпинской, племянницей небезызвестного Фёдора Карпинского!
— Дело молодое, — беспечно пожал плечами Георгий Иванович.
Раньше я бы точно смутился и покраснел из-за перетряхивания на публике моего грязного белья, а сейчас даже неловкости не испытал, ещё и взялся разглядывать затесавшуюся в нашу мужскую компанию барышню. Та оказалась чудо как хороша.
Кудрявая брюнеточка со скуластым лицом, вздёрнутым носиком и миндалевидными, самую малость раскосыми глазами уловила моё внимание и ответила строгим взглядом, но я глаз не отвёл и подмигнул. Тогда красотка поджала губы и отвернулась.
Можно подумать, можно подумать…
— По наущению Карпинского обвиняемый свёл другую его племянницу с сотрудником аналитического дивизиона ОНКОР Львом Ригелем. При этом он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что целью данного знакомства будет выуживание служебной информации!
Зимник сделал многозначительную паузу, и Георгий Иванович не преминул отпустить в его адрес очередную колкость:
— Серьёзное заявление! Доказательствами интересоваться не буду. Продолжайте!
Заместитель начальника третьего отдела управления госбезопасности РКВД к подобному обхождению определённо не привык и потому даже побагровел от возмущения, но быстро совладал с эмоциями и заявил:
— Ещё обвиняемый подозревается в краже уникального штамма сверхбактерий и причастности к организации побега Волынского, а также мы имеем бесспорный факт дезертирства! После выполнения задания в тылу врага гражданин Линь нарушил воинскую присягу и добровольно сдался в плен, дабы выйти на связь со своими зарубежными хозяевами. Какое задание они тебе дали? Отвечай!
Леонид Варламович даже кулаком по столу хватанул, но на сей раз отнюдь не от избытка эмоций, просто попытался спровоцировать меня на необдуманное высказывание.
Я промолчал, зато Городец с нескрываемой издёвкой уточнил:
— И это всё?
— А этого мало?
— Вы, уважаемый Леонид Варламович, — едко ухмыльнулся Георгий Иванович, — как не умели работать, так работать и не научились. Даже половины эпизодов не раскопали, а что раскопали, то переврали!
Зимник не сдержался и вскочил на ноги, но разгореться перебранке помешал Эдуард Лаврентьевич.
— Товарищи! — повысил он голос. — Предлагаю перейти к рассмотрению вопроса по существу! В связи с этим попрошу покинуть помещение лиц, не имеющих допуска к информации категории «совершенно секретно»!
Леонид Варламович мрачно глянул на него сверху вниз, потом улыбнулся.
— Засекретить дело решили? Не выйдет! Новые времена на дворе, неприкосновенных больше нет!
— Лично я ничего не решал, — спокойно произнёс представитель контрольно-ревизионного дивизиона и достал из папки листок, синевший сразу несколькими гербовыми печатями. — Так решил генеральный прокурор. Ознакомьтесь!
Зимник принял листок и вперился в него взглядом, потом резко бросил:
— На каком основании?
— По ходатайству ОНКОР, комиссариата иностранных дел и главного разведуправления армии.
— Читать обучен! — отчеканил Леонид Варламович. — И повторю свой вопрос: на каком основании принято решение придать делу столь высокий уровень секретности?
Эдуард Лаврентьевич откинулся на спинку чуть скрипнувшего стула и объявил:
— С основаниями вы будете ознакомлены после того, как помещение покинут лица, не имеющие соответствующего допуска. Или можем переместиться в прокуратуру. Мы и так пошли вам навстречу, приехав сюда!
Георгий Иванович точно хотел отпустить очередную ехидную реплику на этот счёт, но перехватил взгляд коллеги и ситуацию обострять не стал. Я и вовсе молчал в тряпочку, не понимая примерно ничего.
Зимник внимательно изучил содержимое листка, положил его на стол и покрутил шеей.
— Товарищи, обождите в приёмной, — попросил он. — Ефим Яковлевич, останьтесь. — он перехватил озадаченный взгляд барышни и кивнул. После вновь опустился на стул и сказал: — Слушаю!