Вот, чего я никогда в своей жизни не ощущала, так это недостатка любви и заботы. Что уж там, меня ими порой буквально душили!
Матушка прижала меня к себе, расцеловала, посетовала на то, что тётушка отправилась на источники - поправить здоровье, затем в приказном порядке покормила меня, не слушая никаких возражений, и, умилённо глядя, начала расспрашивать о моих делах в Номберстоне.
Это были нейтральные темы, а потому отвечала я охотно, ничего не тая. Но только разговор коснулся отца и потенциального жениха, сразу же возникло напряжение.
- Как там батюшка? - неловко спросила, зная, что тот при всей своей любви ко мне не смог принять мою независимость и отказ жить с ними.
Вот и сейчас матушка лишь махнула рукой, предлагая мне самой додумать ответ, а затем с энтузиазмом начала расписывать перспективы скорого замужества. Почему-то моего мнения по этому вопросу не спрашивали.
Впрочем, не беда... Я промолчу, всегда так делаю. А потом просто поступаю по-своему.
Мы бы так до вечера и просидели: матушка - наставляя меня на путь истинный, я - наслаждаясь родным матушкиным запахом сдобы, который не могли перекрыть ни одни духи, но званый обед был назначен на четыре часа дня, до него оставалось всего полчаса.
В общем, меня почти насильно отправили наряжаться. И, кто бы возражал?
Матушка в этот раз превзошла саму себя! Новое платье было поистине роскошным в своей простоте!
Мне всегда шёл жёлтый цвет, подчёркивающий глаза. Вот и сейчас он не разочаровал. Фасон был до ужаса лаконичен. Рукава три четверти, длинный подол по щиколотку, мягкие складки юбки, тонкий поясок. И очень умеренный золотистый узор по краю небольшого выреза. Платье обрисовывало всё, что нужно, не опошляя при этом образ.
Волосы мне собрали в мягкий колосок, а украшения я не взяла сама.
Почему-то сегодня особенно сильно хотелось нарядиться... Может быть, потому, что самой возможностью женитьбы на мне сегодня так нахально пренебрегли?!
Гости вкоре стали прибывать. И пока моя матушка целовалась с надушенной графиней, лорд Мелленберг под их умилёнными взглядами увёл меня вглубь дома. Но только мы скрылись с их глаз, как манеры виконта приказали долго жить!
Резко развернувшись, он почти насильно вручил мне какие-то деньги, подозрительно смахивающие на те, которыми я расплатилась за какао, и прошипел:
- Я пока не настолько нищий, чтобы не суметь расплатиться за жалкую кружку какао!
И, пока я, ошарашенно сжимая деньги в руке, стояла столбом, он хмыкнул, осознав, что я не желала его оскорбить тогда, оставив деньги. А затем с интересом полюбопытствовал:
- Если вы не сомневались в моей платёжеспособности, то на кой чёрт решили сами платить? Или вы из числа феминисток, ратующих за эмансипацию всех женщин? А на вид вроде нормальная... - и ведь видно, что издевается!
- Да вы что? - сладко улыбнулась, - все мы на вид нормальные... По вам тоже не скажешь, что вашей настольной книгой является 'Домострой'!
На этом наша беседа закончилась, так как матушка поспешила пригласить всех в столовую. И не то, что бы она не хотела, чтобы мы побольше побыли наедине, но приличия...
Гостей было не так много. Кроме меня, батюшки и матушки, пришла графиня Мелленберг с лордом Рэйнером, а также наша соседка - престарелая герцогиня Эйвери.
Давно разорившееся семейство Эйвери, тем не менее сохранило определённую репутацию, потому престарелую герцогиню были рады видеть во всех домах Эльмира, кроме публичных.
Почти глухая и слепая дама была гарантом того, что в доме не творится разврат и оргии, а незамужние девушки сохраняют свою честь в течение вечера нетронутой. Что-то вроде всеобщей дуэньи...
Наши матушки быстро нашли общий язык и обсуждали свои проблемы. Батюшка ворчал себе под нос, сетуя на непослушную дочь. А лорд Мелленберг развлекался тем, что пристально смотрел на меня, тем самым давая известные надежды нашим родительницам. Но я-то видела некую насмешку на дне его чёрных глаз!
Кстати, он так и не сменил свои чёрные брюки и рубашку, ни разу не озаботившись тем, что я после этого о нём подумаю!
Я же под его взглядом сначала несколько терялась, а затем дерзко посмотрела в ответ, не скрывая усмешки.
Наши гляделки не остались незамеченными отцом, который, наконец, обратил внимание на лорда Мелленберга:
- Юноша, я слышал, вам предложили должность при дворе?
Лорд Мелленберг перевёл свои тёмные глаза на батюшку. Тот бы занервничал под таким пристальным взглядом, однако, известная степень близорукости помогала ему переносить и не такие ситуации без потерь!