Вот после этого устав академии и приложения о прохождении практики мы заучили от корки до корки. И цитировать могли даже вводные параграфы. По памяти.
Лорд Мелленберг не стал никак оправдываться, он вообще мне ничего, кроме того резкого 'нет', не сказал. Зато Никольс из коридора серьёзно сообщил:
- У боевых магов свои правила.
- Именно староста курса несёт за нас ответственность, и это понимает любой боевой маг, - Орлейн упорно не смотрел на меня, сообщая об этом. К сожалению, тарелки здесь не было, поэтому его взгляд гулял по стенам, но на мне он не останавливался. Понятно, кто из боевиков привёл сюда Рэйнера.
А я тоже впервые задумалась, почему?! Вот только недоумевала я недолго, Рэйнер оглянулся на сокурсников, что заставило их тут же отойти на два шага, образуя проход, после чего сухо приказал:
- Выходи, Грэтель, резерв у него восстановится к утру.
Вышла, выпрямив спину почти до боли! Боевые маги уже не отводили взгляды, смотрели хмуро, почти агрессивно, тем самым поддерживая лорда Мелленберга, Хлони затихла у постели Кимбера, снова пытаясь сродниться с тумбочкой, а я... Я просто не могла иначе. И даже не из-за устава и правил!
Но мучать живое существо, пусть даже он сам виноват... В общем, я тоже постепенно заводилась! Внутри царапалось раздражение, а лорд Мелленберг, который шёл по коридору и спускался по лестнице первым, не глядя на меня и явно пытаясь бороться со злостью, уже вызывал откровенную неприязнь!
В главной зале Рэйнер, снова взглядом остановив собравшихся за нами последовать хмурых боевиков, почти швырнул мне плащ и стремительно направился к кухне. Неуверенно оглянулась, но, заметив столь же угрюмого Никольса, с тревогой смотрящего на меня, выпрямилась ещё сильнее и сжала зубы.
Я не считала себя виноватой! И не собиралась оправдываться!
И в следующей подобной ситуации я поступлю точно также!
В молчании мы преодолели чёрный ход, и лишь на улице лорд Мелленберг, не глядя на меня, спросил:
- Знаешь, как для боевых магов выбираются кураторы?
Растерянно промолчала, чувствуя внутри только раздражение, а жених продолжил:
- По принципу наибольшей непохожести. Прошлым нашим куратором был артефактор, а позапрошлым вообще не маг. Другие конфессии просто не понимают, как важна субординация для боевых магов. Нам специально дают наиболее неподходящих людей в начальство, чтобы развить умение подчиняться даже ничего в военном деле несмыслящим людям. Одна жалоба от куратора, и весь курс наказывают, буквально заставляя подчиняться даже самым глупым приказам. И ломают. Нас постоянно ломают.
- Тогда с чего бы вы решили игнорировать меня? Устраивать весь этот самосуд? И откуда столько неприятия у остального курса? Разве им не жаль приятеля? - резонно спросила.
- А это другая сторона монеты... Практика у неподходящих кураторов учит в пределах правил и строгой субординации находить способы пользоваться своими мозгами и думать, если, конечно, у боевика нет желания превратиться в того, кого из него делают, в тупого исполнителя.
А вот об этом я знала... Магов недолюбливали властьимущие, но мирились с ними. Правда, предпочитали их использовать, нежели договариваться. А всё из-за неудачной попытки переворота шестьдесят лет назад, когда гильдия отчего-то решила, что маги сильнее и куда больше достойны править.
Но на хоть сколько-нибудь адекватный переворот банально не хватило магов: многие предпочитали отсиживаться в глуши, другие спешно уезжали, старательно демонстрируя анафилактический шок на слово 'патриотизм'. А оставшихся при общей малочисленности магов просто не хватило. С тех пор над нами ужесточили контроль, а боевиков и вовсе делают безмолвным и зачастую безмозглым оружием в руках немагов.
Так боевики теряют в эффективности, но неизбежно становятся более подконтрольными и послушными. В этом был свой резон.
Вздохнув, хмуро сообщила:
- Я не собираюсь на вас доносить.
- Я знаю, - как-то просто ответил мужчина, остановившись напротив, - ты просто не сможешь на нас донести. Совесть не позволит. Я рассказал тебе это лишь к тому, чтобы ты не рисковала апеллировать к своей формальной власти среди моих сокурсников. Они, конечно, будут подчиняться, уж что-что, а скрывать ненависть мы учимся весьма быстро, но тебя просто растерзают, как только ты сложишь полномочия куратора.
Лорд Мелленберг сообщил это спокойно, как-то даже обыденно, смотря на меня своими чёрными глазами. Я же мрачно размышляла. Зато теперь понятно, с чего ко мне приписали боевиков. И почему они, за исключением поступка Кимбера, особенно не нарывались. А ведь я младше, девушка. А они не спорили. Никогда.
И так агрессивно сегодня отнеслись к моим словам...
Вот это ситуация!
В столь же паршивом настроении я убедительно сообщила лорду Мелленбергу:
- Я вас трогать не буду, надеюсь, до конца практики мы сможем сосуществовать в мире. Однако, и того, что случилось сегодня, не должно повториться. Я не умею стоять в стороне, если кому-то плохо. Меня этому не учили, - коротко, но горько усмехнулась, - поэтому я предлагаю договориться...
Меня перебили... Впрочем, Рэйнер так делает постоянно.
- Я понял. Дуэлей больше не будет. Но и ты держи себя в рамках. Ещё одной демонстрации формальной власти ребята не выдержат. Держи себя в руках, если не хочешь испортить с ними отношения.
- Договорились, - буркнула и, заметив, что мы уже стоим у порога моей лавки, торопливо попрощалась:
- До завтра.
- До завтра, -донеслось мне вслед с досадой.
Кажется, он понял, что я банально от него сбежала. Сложно было не понять: я так старательно дверь закрывала!