Госпожа Ольсон тут же расплылась в довольной улыбке и шустро поднялась, подняв с собой вместе и стул, который ей пришлось снимать с седалища в последующие три минуты. За это время я только и успела, что сообщить:
- Пункт о неразглашении...
- Да-да, - отмахнулась от меня тётка, кокетливо поправила усики и хлопнула за собой дверью.
На пол посыпалась побелка от силы удара, а я с тоской посмотрела на лестницу, где уже нарисовался невозмутимый Рэйнер. Цену его невозмутимости я успела узнать, а потому по некоторым деталям уже подмечала его недовольство. Мужчина же, сложив руки на груди, отрешённо вопросил:
- И как сильно ты на нас нажилась?
- Достаточно, - ответила предельно честно.
- То есть ты и впрямь воспользовалась своим кураторским положением, чтобы помогать варить привороты для нас?
А я вспомнила, как боевики не любят тех, кто пользуется своим положением. Нахмурилась, но в слабой попытке оправдаться протянула:
- И на эти деньги купила вам отвороты.
- Которые могли бы и не понадобиться, не расскажи ты о нас до нашего приезда, - парировал Рэйнер.
- В перый день может быть, а вот дальше все нужные сведения уже были бы собраны жителями самостоятельно, - справедливо заметила.
- Гретель, чёрт возьми, ты нас почти продавала! Неизвестно, кому и что о нас теперь известно! - разозлился Рэйнер, а в его глазах мелькнуло нечто, весьма похожее на разочарование. От этого стало больно почти физически.
- Ради вашего же блага!
- Ради денег! - жёстко отрубил мужчина.
- Возможно, и ради них, - сдалась, тоже чувствуя поднимающуюся внутри ярость, - но в результате ни один из вас же не пострадал! Кимбер сам виноват, - быстро добавила, обиженно заправив выбившуюся прядь за ухо.
- Не оправдывайся, словно чувствуешь себя виноватой, - резко бросил Рэйнер, хмурясь всё сильнее.
- Не чувствую, - искренне согласилась.
- А должна бы, - ехидно сообщил мужчина, но злость из его тёмных глаз уже пропала.
Я промолчала.
- Знаешь, ты первая, на кого я готов обидеться, - внезапно несколько обескураженно признался Рэйнер, - я обычно не держу обиду, а делаю соответствующие выводы. Вечно с тобой всё не так, как с другими! - с досадой на самого себя доверительно сообщил мужчина.
Я только хмыкнула.
- То есть мне более ничего не инкриминируют?
Рэйнер кинул выразительный взгляд.
- И репрессий не последует? - столь же поспешно поинтересовалась, снова возвращаясь в благодушное настроение.
Хоть губы жениха и оставались плотно сжатыми, но в глазах плясали смешинки, столь знакомые мне по нашим совместные прогулкам. А потому я окончательно расслабилась, отлипая от стенки и направляясь на кухню допивать какао.
После завтрака, в течение которого всё же сохранялось некоторое напряжение, Рэйнер быстро распрощался и ушёл. Его можно было понять, сегодня вечером приём, их занятия закончены. И завтра боевики уже уезжают. Внутри словно поселилась воронка, то сосущее чувство, которое вытягивало из меня все положительные эмоции. Кажется, отъезд выпускников ударит по мне куда сильнее, чем я рассчитывала.
Но сегодня грустить было категорически нельзя, я, официально приглашённая на приём жены мэра, должна была быть во всеоружии, чтобы быть готовой ко всему...
Перед тем, как сложить полномочия куратора, мне нужно было проставить магам оценки и написать отчёт по их практике с их характеристикой, который они заберут себе в академию. Отчёт я отложила на утро, понимая, что сейчас просто нет на него времени.
Зато отметки проставила всем. На удивление господин Войбит и госпожа Эстель не зверствовали, а их оценки были либо довольно сильно завышены, либо наши практиканты являлись дюже талантливыми. Хотелось верить во второе, но госпожа Эстель жалостливая... А господин Войбит совершенно точно ориентировался на её отметки.
Покачав головой, всё же не стала ничего исправлять, решив, что знания боевики точно получили, а всё остальное не столь значимо, чтобы на этом зацикливаться.
После отметок я озаботилась второй партией высушенных трав и, ещё раз их перебрав, расфасовала, приготовив излишек на продажу. Деньги мне в ближайшем будущем совершенно точно понадобятся.
После этого в лавку заглянула смущённая клиентка. Девушка была миловидна, но до противного хрупка и неуклюжа. Стоило ей войти, как я уже успела за ней подхватить три подставки, спасти от неё столик, или её от столика... Девушка беспрестанно извинялась:
- Простите! Я не специально! Извините! - и смущалась после этого ещё сильнее.