И с каменным лицом покинул кухоньку. Мы ещё услышали, как за ним захлопнулась дверь, потерянно звякнул колокольчик.
- Бедняга, - жалостливо вздохнула Хлони.
Я только молчаливо согласилась.
Вот только... Как оказалось, этот бедняга был той последней ниточкой, что связывала меня с Номберстоном. Ниточкой, сплетённой из любопытства, столь свойственного моей матушке. Но вот семейная напасть удовлетворена, а я всё ещё сижу и всё ещё боюсь!
Оглядевшись, увидела, что Хлони уже давно ушла, а я сижу в своей вычищенной кухоньке и... И что себе-то врать?
Я решительно поднялась, столь же стремительно побежала к себе в спальню, где вытащила небольшую холщовую сумку. В неё полетели мои исследовательские журналы, скромное платье и одна смена белья. Туда же отправилась небольшая сумма денег, припрятанная не так давно на чёрный день.
Оглядевшись, поняла, что мне не хочется брать с собой ничего больше...
Один раз я уже так налегке начинала новую жизнь, теперь же пришло время открыть следующую страницу книги под названием 'Жизнь'.
И я стремительно слетела вниз по лестнице, через секунду влетела в приёмную и застала там Хлони, с неожиданной силой вправляющую вывих. И невольно застыла. Девушка же, закончив с перевязкой пострадавшей конечности, выписала мазь и улыбнулась приветливо-добродушно, столь же мило сообщив, что будет рада видеть этого пациента ещё раз.
В общем, сделала все те реверансы, на которые мне никогда не хватало терпения. Я вообще редко наслаждалась общением с больными, а вот Хлони этим жила! Дышала!
Когда пациент ушёл, значительно переплатив за мазь и расточая довольные улыбки, я внезапно для самой себя спросила:
- Хочешь я продам тебе лавку?
- Вы уезжаете, - мгновенно всё поняла брюнетка, тщательно моя руки, - а я всё думала, когда же вы поймёте, что он вас любит! - ворчливо сообщила мне девушка, используя смутно знакомые мне препротивные брюзжащие интонации. Кажется, самому главному она у меня научилась.
Несколько растерянно уточнила:
- А, что, это так заметно было? - а после возмущённо вспыхнула, - откуда ты узнала, что помолвка фиктивная?!
Хлони безмятежно улыбнулась и проворчала:
- Откуда-откуда... Когда лорд Мелленберг уехал в Эльмир, а вы не пришли попрощаться! А видя ваши по нему страдания, только уверилась в своей догадке.
- И ничего я по нему не страдала...
- Так уж и быть, это останется между нами. Что касается, чувств к вам лорда Мелленберга, - Хлони на минутку задумалась, - он и не скрывал особо свою привязанность, - она пожала плечиками, с благодарностью приняв протянутое полотенце.
- Так, что насчёт лавки?
- У меня нет дене...
Но я её прервала излюбленным способом Рэйнера:
- Будешь платить с заработка, пока не отдашь всю сумму, - отмахнулась я.
- С чего бы ко мне такое доверие? - всё ещё оставалась крайне подозрительной Хлони. Вот она точно видела то объявление, что я вывесила в своё отсутствие. Я досадливо поморщилась.
- Написала госпоже Эстель. Та подтвердила твою квалификацию.
- А моей лицензии на оказание медицинских услуг общего порядка вам недостаточно? - обиженно насупилась девица.
Я же вернула ей те препротивные брюзжащие интонации:
- Бумажку эту я тебе и сама выписать могу! - широким жестом предложила, после чего в молниеносном, совсем не свойственном мне порыве стиснула пискнувшую Хлони в объятиях и, не оглядываясь, вышла из двухэтажного здания.
Хлони ещё что-то кричала вслед по поводу вещей. Обещала выслать их по почте, но я не обернулась, совершенно чётко осознавая, что, сделав это, уже никуда не уйду.
Оставлять за спиной что-то нужно только так... Не оглядываясь!
И я шла... Шла в новую жизнь. Пощипывание в глазах постепенно сменилось широкой улыбкой. А после я и вовсе рассмеялась, ощущая внутри невиданную лёгкость. Весь остальной путь я проделывала, словно на крыльях! Крыльях, что несли меня над землёй, позволяя не касаться её, давая возможность парить...
Как же я соскучилась по этой лёгкости! По отсутствию кандалов, привязывающих к месту, к людям!
Наверное, в этот миг я сильнее всего прочего чувствовала свободу... Свободу ли?
Засмотревшись на облака, едва не столкнулась! И с кем? С Томми!
- Гретель, - кивнул он несколько отстранённо.
Паренёк вообще предпочитал меня в последнее время игнорировать, обиженный на мою помолвку, чувства и прочие предпочтения. К сожалению, желаемого им эффекта это на меня так и не оказало. Однако, сейчас я была очень рада видеть долговязого Томми.
- Привет, - улыбнулась приветливо.
Взгляд паренька стал откровенно подозрительным. Он задержался им на сумке, на шляпке, которую я надевала лишь при дальних поездках, на дорожном платье. Томми с нехорошим любопытством всё это осмотрел, после чего совсем уж мрачно поинтересовался:
- Снова в Эльмир? Когда вернёшься?
Хотелось согласиться, весьма сильным было желание соврать... Но я сказала истинную правду:
- Скорее всего, не скоро. Возможно, никогда.
Между нами повисло напряжённое молчание. Томми как будто не хотел верить, его взгляд заметался с сумки на шляпку... С шляпки на сумку... И обратно. Впрочем, буквально спустя минуту паренёк развернулся и пошёл в противоположную сторону, не прощаясь.
И я бы поверила в это показное равнодушие, но... Но чересчур прямая спина, напряжённая походка, будто каждый шаг даётся с трудом... И я внезапно ощутила щемящую жалость. Томми был самым верным моим другом в этом городе, но его действительно детские чувства все испортили.
Хотя... Вот сейчас я тоже влюбилась... И разве сочту я свои чувства мешающими, ненужными?
Крик кучера о том, что дилижанс более ждать не будет!
И я срываюсь с места, придерживая шляпку, чьи ленты реют за мной, словно пряди волос. На дилижанс я успела. Запыхавшаяся, отчаянно задыхающаяся... Но до невозможности полная энергии и готовности действовать!