Между тем, случайно, мимо проходила сестра Инь Фэна, которая была монахиней. Видя суматоху, она протиснулась вперед, приблизилась к трупу и крикнула: «Эй! Ты, мой никчемный негодяй-брат! Когда ты был в живых, ты никогда не вел себя прилично, теперь ты даже не хочешь прилично умереть, а стараешься смутить людей всеми этими выходками!» С этими словами она ударила труп по лицу и толкнула тело, и оно немедленно упало на землю. После этого похороны проходили без препятствий.
Б. Дао Цун был учителем знаменитого Мастера Дзэн Юань Мэня. Именно он открыл ум Юань Мэня, ударив его по ноге. Позже Дао Цун вернулся в родной город Мучжоу, так как его мать была очень стара и надо было ее поддерживать. С того времени он жил с матерью и зарабатывал- на жизнь для нее и себя, изготовлением соломенных сандалий.
В то время произошел великий мятеж под предводительством человека по имени Хуан Цяо. Когда повстанческая армия приблизилась к Мучжоу, Дао Цун пошел к городским воротам и повесил на них большую сандалию. Когда армия Хуан Цяо подошла к воротам, они не могли их отворить, как ни старались. Хуан Цяо заметил покорно: «Должно быть в этом городе живет великий мудрец. Оставим лучше его в покое». С этими словами он увел свою армию, и Мучжоу был спасен от разграбления.
В: Мастер Дзэн Бу Хуа был помощником Линь Ци. Однажды он решил, что ему пришла пора умереть и он пошел на базар и попросил людей на улице дать ему накидку в качестве подаяния. Но, когда несколько человек предложили ему плащ и другую одежду, он отказал им. Другие предлагали ему одеяло, но он также им отказал и ушел с посохом в руке. Когда Линь Ци услышал об этом, он убедил нескольких человек дать Бу Хуа гроб вместо уже предлагавшегося. Итак, дали ему гроб. Он улыбнулся при этом и заметил пожертвователям: «Этот парень Линь Ци действительно шаловливый и с длинным языком». Затем он принял гроб и объявил людям: «Завтра я выйду из города через" восточные ворота и умру где-нибудь в восточном пригороде». На следующий день много горожан, несших гроб, сопровождали его через восточные ворота. Но вдруг он остановился и крикнул: «О, нет, нет! По геомантии сегодня неблагоприятный день. Лучше я умру завтра в южном пригороде». Но потом Бу Хуа снова изменил решение и сказал людям, что лучше он умрет на следующий день в западном пригороде. На следующий день пришло намного меньше людей сопровождать его, и снова Бу Хуа передумал, сказав, что он лучше отложит свое отбытие из этого мира еще на один день и тогда умрет в северном пригороде. К этому времени люди устали от всего этого, поэтому никто его не сопровождал, когда наступил следующий день. Бу Хуа даже самому пришлось нести гроб в северный пригород. Когда он пришел туда, он сел в гроб, держа посох, и подождал, пока не увидел приближающихся пешеходов. Он спросил их, не будут ли они добры забить гроб после того, как он умрет. Когда они согласились, он лег в него и отошел. Тогда пешеходы забили гроб, как и обещали. Молва об этом событии вскоре достигла города. И люди начали прибывать толпами. Кто-то тогда предложил открыть гроб и посмотреть на труп внутри него. Когда они так и сделали, к своему удивлению, ничего в нем не нашли. Раньше, чем они оправились от шока, они услышали вдруг с неба над головой знакомый звук маленьких колокольчиков, звенящих на посохе, который Бу Хуа носил с собой всю жизнь. Сначала звенящий звук был очень громкий, как будто раздавался рядом, потом стал слабей и слабей, пока не исчез, наконец, совсем. Никто не знал куда исчез Бу Хуа.
Три эти истории показывают, что в Дзэн нет недостатка в «сверхестественных элементах», и что он разделяет истории о «чудесах» и рассказы о их сотворении с другими религиями. Но Дзэн никогда не хвастается этими достижениями, не превозносит он и сверхестественные силы, чтобы прославить свое учение. Напротив, традиция Дзэн безошибочно показывает его презрительное отношение к чудодейству. Дзэн не заботится ни о каких чудесных силах, О чем он заботится — так это о понимании и постижении того чуда из чудес — неописуемой Дхарма-кайе, — которую можно найти во всех местах во все времена. Это было ясно показано в словах Вэн Вэня, когда он сказал: «Носить воду и дрова — прекрасное занятие».
Многие коаны доказывают презрительное отношение к сверхестественным силам, которое принято в Дзэн. Дзэн не только отвращает своих последователей от поисков этих сил, но пытается также умалить их силы, если возможно, считая «силы», «видения» и «откровения» уводящими в сторону с правильного пути. Следующая история — хороший пример этого рода.
Г: Хуан Во однажды встретил монаха и пошел с ним гулять. Когда они подошли к реке, Хуан Бо снял шляпу и отложил посох, встал, пытаясь понять, как они смогут пересечь реку. Но монах прошел над рекой, не касаясь воды ногами, и сразу же добрался до другого берега. Когда Хуан Бо увидел это чудо, он закусил губу и сказал: «О, я не знал, что он может это, иначе я бы столкнул его прямо на дно реки».
Несмотря на все эти насмешки и неприязнь к чудодейственным поступкам и сверхестественным силам, совершенные Мастера Дзэн были способны совершать их: они делали это, если считали эти поступки необходимыми для достойной цели. Эти чудесные цели — просто естественные побочные продукты истинного Просветления. Совершенно Просветленное существо должно обладать ими, иначе его Просветление можно считать в лучшем случае только частичным. Последняя история из этой серии особенно примечательна.
Д: Чжу Фэн был учеником-прислужником Мастера Ши Шуана, Когда Ши Шуан умер, все монахи его монастыря устроили совещание и решили назначить тамошнего Главного монаха новым Настоятелем. Но появился Чжу Фэн и сказал собранию: «Сначала мы должны узнать, действительно ли он понимает учение нашего покойного Мастера». Тогда Главный Монах спросил: «Что у тебя есть за вопрос, касающийся учения нашего покойного Мастера?» Чжу Фэн ответил: «Наш покойный Мастер сказал: «Забудьте вес, прекратите все делать и постарайтесь полностью отдохнуть! Старайтесь миновать десять тысяч лет за одну мысль! Старайтесь быть холодными угольями и истертым деревом! Старайтесь быть близко от кадильницы в старом храме! Старайтесь быть отрезком белого шелка».. Я не спрашиваю вас о первой части этого увещевания, а только о последнем предложении: «Старайтесь быть отрезком белого шелка». Что это значит?» Главный монах ответил: «Это лишь предложение, показывающее содержание Одной Формы».[10] Тогда Чжу Фэн крикнул: «Видите, я знал, что вы совсем не понимаете учение нашего покойного учителя!» Тогда Главный Монах спросил: «Каково же мое понимание, что ты-то не принимаешь? Теперь зажги мне палочку фимиама. Если я не умру до того, как она догорит, то я допущу, что не понимаю того, что имел в виду наш покойный Мастер!» Затем фимиам был зажжен и, Главный Монах уселся прямой, как шест. И, о чудо, раньше, чем палочка фимиама кончилась, Главный Монах действительно усоп прямо там, где сидел. Тогда Чжу Фэн похлопал труп по плечу и сказал: «Ты можешь сесть и умереть немедленно, да, но что касается значения слов нашего покойного Мастера, у тебя нет ни малейшего понятия!»
10
Первоначальный смысл этого предложения, туманен, и может истолковываться по-разному. Мнение переводчика таково, что «Одной формы» (по-китайски: Ise Pien Shih), о которой говорил Главный Монах, подразумевает его понимание «длины белого шелка» как ощущение света, которое достигается на продвинутой стадии Дхьяны. Это понимание порицалось и отвергалось бросившим вызов монахом Чжу Фэном.