- Α чего ты от нас хочешь? Чтобы мы восстановили тебя в университете? Или чтобы отомстили твоим врагам?
- Я не знаю, – повторила Анна. - Но я не переживу этого позора!
- Она права, - помолчав, сказал Йозеф. - Это такое пятно на всем нашем роду… У меня уже четыре раза спрашивали, что решили с тобой делать! А что будет дальше?
- Я должна остаться в университете!
- Но зачем? Учиться тебе все равно не позволят!
- Я не знаю, - в который раз беспомощно протянула девушка. – Но должна остаться – и все. Или уж если придется уезжать, то не так быстро. Чтобы это выглядело так, что не меня выгнали, а я сама ушла.
- Οго! – восхитился Αнгел. - Смело. Хлопнуть дверью – мол, вы для меня не подходите! А что? Это интересно. И восстанавливаться ты не будешь, я так понимаю.
- Восстанавливаться? - чуть не взвизгнула Анна. – Ты что? С ума сошел?
- Ну, - парень и виду не подал, что его задел тон сестры. – Иногда студиозусы могли восстанавливать обучение… при некоторых условиях.
Он ещё не договорил, а Анна уже бросилась ему на шею:
- Какие это условия? Какие условия! Гель, милый, что ты говоришь? Я могу восстановиться? Как? Скажи!
- Тихо-тихо, - тот постaрался отцепить от себя сестру, - Не так быстро! Я просто предположил, что еcли имеет место практика отчисления студентов, то должна существовать и практика восстановления на учебе! Но, если ты так хочешь, я могу покопаться в документах…
- Хочу, – закивала Анна. - Конечно, хочу. Гель, милый, поищи! Мне срочно надо!
- Срочно не обещаю, я ведь не знаю, где искать, но постараюсь.
- Я помогу, если что, – кивнул Александер. - Но учти, что у меня самого на носу сессия.
- За такой срок вы справитесь, - кивнула девушка. Она опять стала уверенной в себе и улыбалась. Братья за нее, они обещали помощь. А там, как знать…
ГЛАВА 2
Остаток дня Вальтер провел, как на иголках. Мысль о том, что Лилию выписывают, не давала ему покоя. Он то сидел с глупой улыбкой, то раздражался без причины. Друзья скоро отстали от него, а вот заглянувший в обед, чтобы объявить о перерыве, декан удивился:
- Студиозус фон Майнц, по какому поводу витаем в облаках?
Вальтер как раз сидел, подперев голову рукой и покусывая кончик давно высохшего пера. Он даже не среагировал на появление куратора и встрепенулся, услышав его слова, хлопая глазами, как спросонья:
- Что?
- Очнитесь, студиозус фон Майнц, – магистр Вагнер покачал головой. - Что с вами?
- Ничего. Я… задумался.
- Лилию Зябликову выписывают, - сообщил Αльфред Земниц. - Сегодня вечером.
- Наверное, выписывают, - уточнил Вальтер.
- Понимаю. И поэтому у вас сегодня нерабочее настроение, – декан прошел к столу, бегло просмотрел исписанные листы и брезгливо принюхался, уловив запах кошатины. Заглянул было под стол, но тут же выпрямился и отступил подальше. - Вижу, вы за сегодня сделали не так уж много и вряд ли сделаете больше, посему даю вам увольнительное до завтра. Тем более что вас хотела видеть ваша матушка. Так что бегите, устраивайте личные дела, но чтобы завтра опять были здесь. В полном составе.
- Спасибо! – мигом ожил юноша и, подхватив со стула куртку, умчался прочь. Выскочив из-под стола, Левиафан поспешил за ним по пятам.
- А вы что встали? - после ухода кота почувствовавший себя лучше магистр смерил троицу практикантов пристальным взглядом. – Увольнительное только у студиозуса фон Майнца. Вы – за работу!
Парни испустили глубокий вздох.
- Дуракам и влюбленным счастье, - изрек Альфред, покорно пододвигая к себе очередную папку с отчетами.
Мысль о том, что Лилию выписывают, настолько вскружила Вальтеру голову, что даже о предстоящем визите к матери он думал с воодушевлением. Никто и ничто не могло испортить ему этого праздника! И даже хорошо, что мама просила его зайти. Рано или поздно, но между ними должен был состояться весьма важный откровенный разговор. Так, может быть, сейчас?..
Ее светлость госпожа графиня фон Майнц заняла целый этаж гостевого корпуса, большую часть времени пустовавшего. Эти комнаты заполнялись народом только накануне дня выпускника и перед началом занятий, когда многие родители приезжали, чтобы присутствовать при посвящении своих чад в студиозусы. Сейчас один из этажей был отдан графине – временно, разумеется.
Строгий голос матери юноша услышал издалека – та покрикивала на горничных, распекая их за что-то. Графиня повернулась к вошедшему сыну и протянула ему обе руки.