Второе — истинное тело изначальной мудрости. Это есть капля сна, очищенная от всех искажений. Оно обеспечивает аспект просветления, характеризующийся пятью аспектами, и сознание ваджры. Очищенное пребыванием в состоянии одиночества, оно дает знание пути просветления и пребывает в высшем, неизменном блаженстве.
Третьим идет тело блаженства. Это есть капля состояния сновидений, очищенная от всех искажений. Оно обеспечивает прохождение двадцати стадий просветления и является ваджра-речью. Очищенное свободой от желаний, оно дает силу учить Дхарме живые существа в согласии с их собственными средствами коммуникации.
Четвертое — это тело воплощения. Это есть капля состояния бодрствования, очищенная от всех искажений. Оно дает силы просветления, которые магическим образом распространяются по миру, и является ваджра-телом. Очищенное необусловленностью, оно дает знание всех вещей и способность принимать любую форму по желанию.
Можно также сказать, что каждое из этих четырех "тел" состоит из тела, речи, ума и великого блаженства — то есть из четырех частей... Поэтому в учении Калачакры говорится о шестнадцати "кая" 29.
Но самым важным достижением автора монографии "Практика Калачакры" является конечный результат, к которому приходит адепт Калачакры, заканчивая сложный, многоступенчатый йогический процесс духовного совершенствования. Он создает подобие "пустого тела", в котором растворяется полностью и становится божеством. Сотворенное таким образом "пустое тело" может быть огромного размера, и пространство, в котором оно пребывает, ясно осознает и ощущает добившийся такого успеха йогин. Что же касается продвинутых учеников других, так же знаменитых тантр, то их целью становится достижение создания "иллюзорного тела". Однако в любом случае все адепты тантр при этом постигают пространство Великой Пустоты, или Шуньяты, "где все исчезает и все появляется", аналогично явлению "черных дыр" во вселенной.
* * *
Отношение буддийских мыслителей к пространству и времени безусловно совпадает и с учением Канта. Пространство в учении Канта не является эмпирическим понятием, оно не выводится из внешнего опыта, и, более того, сам внешний опыт осуществим именно благодаря представлению о пространстве как необходимом условии пространственного расположения внешних сосуществующих объектов (явлений): "Пространство есть необходимое априорное представление, лежащее в основе всех внешних созерцаний" 30. Кант специально подчеркивает, что "пространство есть не дискурсивное, или, как говорят, общее понятие об отношениях вещей вообще, а чистое созерцание" 31.
Не является эмпирическим понятием, выводимым из опыта, и время. Последнее также рассматривается Кантом как априорное необходимое представление, лежащее в основе чувственного созерцания. Время является одномерным многообразием, части которого существуют последовательно. Последовательность существования частей единого времени не есть положение, выводимое из какого-нибудь общего понятия, а носит синтетический характер и непосредственно содержится в самом созерцании времени 32.
В своем учении о пространстве и времени Кант синтезировал определенные стороны субстанциальной и реляционной концепций. Выступая априорными формами созерцания, пространство и время являются как бы координирующими факторами, представляющими мир явлений в пространственной и временнуй форме, т. е. являются определенной системой отношений, — в этом проявляется дань лейбницевской доктрине. Однако, как справедливо отмечает Б. Рассел, "пространство Канта абсолютно, подобно пространству Ньютона, а не только система отношений" 33.
Пространство и время у Канта универсальны, что вытекает из их единственности — мир феноменов предстает на одном-единственном пространственном и временнум фоне.
Анализ пространственно-временных представлений Канта был бы неполным без учета его антиномий. Первая антиномия, разобранная в трансцендентальной антитетике, следующая.
Тезис: мир имеет начало во времени и ограничен также в пространстве.
Антитезис: мир не имеет начала во времени и границ в пространстве; он бесконечен и во времени, и в пространстве .
С другой стороны, мир не может иметь начала во времещ- и границ в пространстве, ибо в подобной модели "границей мира должны были бы служить пустое время и пустое пространство" 35.
Оценивая антиномии Канта, Гегель писал, что "прежде всего они привели к ниспровержению предшествующей метафизики, и именно их можно рассматривать как главный переход к новейшей философии" 36.