— Я так рад видеть тебя, Аби, — довольным голосом сказал Дамблдор. — Сто лет не виделись.
Аберфорт посмотрел в голубые глаза брата и улыбнулся немного грустно.
*****
Через час теплоход уже шел вверх по Темзе. Туристы на палубе комфортно расположились в шезлонгах, лениво глядя на проплывающие за бортом огни вечернего Лондона.
Капитан Аберфорт пригласил брата в каюту. Пожилой хиппи с любопытством осмотрелся: в сравнении с шикарными интерьерами пассажирских кают, вестибюлей, салона и зала-ресторана, обитель капитана была довольно скромной. Стены были обшиты шпоном из ольхи, нигде не было видно ни зеркал, ни ковровых дорожек, ни бронзовых канделябров. К полу был прикручен небольшой диван, стол и наполненный книгами шкаф. Одну стену занимало несколько мониторов, на экранах которых отражались данные навигационных приборов и сигналы с подводных камер. В углу примостился маленький холодильник.
— Будешь лимонад? — Аберфорт достал из холодильника две небольшие жестянки.
— Можно, — Альбус расположился на диване и скучающим взглядом окинул мониторы.
— Рассказывай, что стряслось, — капитан щелчком открыл банку и протянул брату.
— Да нечего рассказывать, — с досадой ответил тот. — Боюсь, что у меня начался склероз. Я не помню элементарных вещей. До сих пор удивляюсь, как я тебя нашел, Аби.
— Совсем ничего не помнишь? — спокойно сказал Аберфорт.
— Представь себе! Ко мне подходят какие-то люди и требуют вернуться в школу, директором которой я якобы являюсь. Как тебе это, а?
— Но это правда, — пожал плечами капитан. — Ты и есть директор школы.
— Святые небеса! — с отчаянием воскликнул Дамблдор. — И ты туда же! Я ни черта не помню. Что я делал еще неделю назад — ума не приложу. Вот, например, что это такое? — он сунул дрожащие пальцы в свою всклокоченную бороду и выудил маленький кусочек пластика. — Сам знаешь, я любитель в бороде что-то прятать. Вот, спрятал, и не знаю, что это. И такие же цифры здесь, — Альбус поднял ногу, и на подошве грязного мокасина капитан заметил процарапанный ряд цифр.
— Не разноси грязь по каюте, — нахмурился Аберфорт. Он открыл встроенный в стену шкаф и извлек оттуда пару кожаных туфель: — Эти будут получше, — сказал он. Альбус с довольным кряхтением скинул мокасины и переобулся в новую пару.
Аберфорт взял загадочную пластиковую карточку и хмуро всмотрелся в длинный ряд цифр.
— Не иначе как телефон какого-нибудь красавчика, — с насмешкой сказал он, швырнул в шкаф мокасины и карточку и закрыл шкаф на ключ.
— Навряд ли. Я все время с Геллертом. Как страшно ничего не помнить, — вздохнул Дамблдор.
— Я могу помочь тебе вспомнить, Альбус, — капитан отхлебнул лимонад и уставился на брата немигающим взглядом. — Я могу тебе помочь, — с нажимом сказал он.
— Ты не врач. Разве это возможно? — недоверчиво протянул Альбус.
— Возможно, — коротко ответил Аберфорт. — Если ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу.
— Ты всегда был слишком умным, — мрачно сказал Дамблдор-старший. — А если я не стану делать то, о чем ты просишь?
— У тебя нет выхода, Альбус, — с тяжелым вздохом сказал Аберфорт. — Если ты меня не послушаешь, — сядешь в тюрьму. И если сядешь, то выйдешь уже не здесь, — тише прибавил он.
— В тюрьму? — поразился Альбус. — Что я такого сделал? Я ничего не помню.
— Могу напомнить, — спокойно сказал капитан. Он выдвинул ящик стола и извлек оттуда старый выпуск «Файнэншел Таймс»: — Читай. Это твоя работа, Альбус.
Дамблдор пробежал глазами текст. Вдруг он судорожно смял газету и захрипел. Вскочив, он перевернув на диван жестянку лимонада и бросился на брата. Капитан с неожиданным проворством отскочил в сторону.
— Отдай мне карточку, сволочь, — прорычал Альбус, пытаясь дотянуться до брата через привинченный к палубе стол.
— Ты выжил из ума, — спокойно сказал капитан. Из чехла подзорной трубы он извлек тонкую деревянную палочку и крепко сжал в руке. — Тебя разыскивает Интерпол, ФБР и все спецслужбы мира вместе взятые. Выбирай, или ты напишешь то, что я скажу, или на пристани тебя будет ждать группа вооруженных полицейских. Ты окончательно обезумел, Альбус. Если хочешь знать, это я отшиб тебе память. В моей власти вернуть тебе твои воспоминания. Жаль только, что стыд я тебе вернуть не могу, — его у тебя никогда не было.
Дамблдор тяжело опустился на диван.
— Это бред, — пробормотал он. — Ты хочешь отобрать мои деньги. Что за чепуха — «отшиб память»? Ничего я писать не собираюсь, — зло буркнул он.
— У меня нет времени с тобой пререкаться, — холодно сказал Аберфорт.
Он вытащил из ящика стола бумагу и ручку и положил перед братом: — Пиши, что говорю, или я вызываю полицию, — сказал он, снимая со стены радиотелефон.