Иисус пошел дальше, он говорил о том, что молиться мы должны втайне: мы должны войти во внутреннее святилище, закрыть дверь и молиться там, где люди не могут видеть нас. Когда мы находимся в одиночестве, может произойти нечто, что не может произойти на людях. Почему? Потому что, когда мы на людях, наше маленькое человеческое «я» находится на всеобщем обозрении. Мы не можем быть самими собою даже в присутствии своих близких. Все, что дает возможность нашему человеческому «я» показать себя, разрушает нашу духовную целостность. Чем более тайными и священными мы храним свои отношения с Богом, никогда не обнаруживая их открыто, тем большая сила существует в них.
Человеческое «я» — эго [ego] должно быть разрушено, чтобы уступить место одному единственному Я (единому Эго), нашему состоянию сознания Христа. Будучи человеческими существами, мы обладаем своей собственной самостью, которую любим прославлять. Все учение Иисуса было направлено на разрушение личного ощущения «я» — личного эго: «Слова, которые говорю вам, Я говорю не от себя, но Отец, пребывающий во мне, — Он творит дела». «Учение это не Мое, но пославшего Меня» [Иоан. 7:16]. Он преодолел свое «я» и оставил нам пример, которому мы можем следовать: молитесь втайне. Более того, он сказал: «Пусть правая рука не знает, что делает левая…и твой Отец, который видит тайное, воздаст явно». Каждый раз, когда мы делаем какие-то благотворительные дела публично, когда мы молимся так, чтобы нас видели, когда мы на людях выражаем свои религиозные убеждения, — мы, тем самым, прославляем свое собственное эго, пытаясь показать, как много мы делаем, или как много мы знаем. Мы забываем, что наш Отец, который видит тайное, воздаст нам явно.
Во всем этом существует великая духовная тайна. Это очень странно, что чем ближе мы становимся к Богу, чем больше мы все храним скрытым внутри себя, — тем больше наше духовное раскрытие. А когда эта тайна глубоко внутри нас, то Бог своим собственным способом делает ее явной для тех, кого могут заинтересовать наши отношения с Богом.
Тайна медитации — это безмолвие[71]. Никаких повторений, утверждений или отрицаний: просто признание Божественной всеобъемлемости и затем состояние глубокого-глубокого безмолвия, которое открывает Божественное присутствие. Чем глубже безмолвие, тем сильнее медитация. То, что свято, — храните в святости, храните это священным и храните это в тайне. Во всем священном нет ничего такого, что нужно было бы рассказывать кому-то еще. Каждый свободен искать Бога своим собственным способом и должен сам попытаться найти то, что он ищет. Нет необходимости рассказывать кому-то о чем-то глубоком и священном из своих отношений с Богом, потому что каждый свободен делать то же самое. Глубокое, серьезное и священное должно храниться внутри нашего собственного сознания. Чем сильнее мы храним тайное и священное, — тем больше его сила.
Постоянная внутренняя медитация, постоянная устремленность к центру своего существа, в конце концов, приведут нас к переживанию Христа внутри нас. И в этот момент нам открывается тайна духовного бытия: не нужно задумываться о том, что мы будем есть, пить, во что одеваться; не нужно ничего планировать или делать усилия. Только Христос может жить нашей жизнью за нас, и мы встречаем Христа внутри самих себя в медитации. И та мера, в которой мы ощущаем жизнь Христа внутри себя, в которой мы проживаем внутри нас Присутствие Духа Бога, и определяет степень нашего индивидуального раскрытия.
Когда посредством медитации мы подошли к постижению Духа Бога и день за днем пребываем в Нем; когда мы удаляемся в глубину своего существа настолько, что уже никогда не делаем ни единого движения без Его внутреннего уверения, — тогда сама активность Христа питает нас и поддерживает, обогащает, исцеляет и вводит в полноту жизни. Тогда мы знаем определенно: «Я пришел, чтобы имели жизнь, и имели с избытком» [Иоан. 10:10].
ГЛАВА VIII — РИТМ БОГА
Человек, который живет медитацией, никогда не окажется одиноким и никогда не будет полностью принадлежать этому миру. Если он преданно практикует Присутствие, то через несколько месяцев большую часть времени он будет находиться в состоянии размышления. Размышляя о Боге и о невидимых делах Бога, он становится настолько единым с Ним, что, в конце концов, не оказывается границы между тем, где заканчивается Бог — и начинается он. То, на чем человек постоянно сосредоточен и что включает в свое сознание, — и является тем, с чем он, наконец, становится единым. Это и есть то самое постоянное состояние единства, о котором Учитель сказал: «И видящий Меня видит Пославшего Меня» [Иоанн. 12:45], так как «Я и Отец — одно».