Сильно встревоженная жена катала меня по холмам Эвкалиптового дола, пока я напряженно глядел в окно в поисках следующего послания. Неожиданно на вершине одного из холмов, примерно в миле от нас, что-то сверкнуло. Жена высадила меня у подножия холма, и я начал карабкаться к его вершине. Несколько часов спустя, еле живой от усталости, я добрался до вершины. Там на валуне стояла банка из-под содовой, и я понял, что именно она, отразив лучи солнца, стала причиной виденной мною вспышки. Это может показаться невероятным, но знак оказался верным, и, сам того не зная, я уже был на правильном пути.
Несколько суток бродил я по этим холмам, днем и ночью, в поисках новых посланий и знаков. Это был удивительный опыт. Местность была очень суровая, и источников воды почти не было. Днем жара достигала почти сорока градусов, а ночами я трясся от холода. Временами мне казалось, что я схожу с ума, что я умру от жажды, истощения или укуса змеи, шатаясь дни напролет, а ночью засыпая на земле. Я решил, что или избавлюсь от этого нега, или умру, но ни за что не вернусь домой с этой злобной тварью.
В предпоследний день странствований я проснулся, как обычно, с первыми проблесками зари. Я ослабел от голода и почти смирился с тем, что скоро умру. Страшно мне не было. Для ситуации, в которой я оказался, я был в достаточно приподнятом настроении и смотрел на все с юмором. Я был исполнен решимости оставаться в этих холмах, пока не избавлюсь от нега или не умру. И даже если я умру, размышлял я, то это поражение станет моей победой.
Я пошел к маленькому ручейку неподалеку, чтобы напиться. И вдруг, совершенно неожиданно, хрящеватая опухоль на моей губе лопнула. В тот же момент с меня словно свалилась огромная тяжесть и я почувствовал себя просто превосходно, хотя плевался кровью и кусочками плоти. Опухоль полностью исчезла, оставив на нижней губе кровоточащую ранку.
Через тридцать секунд после этого я испытал самую мучительную атаку негов в своей жизни. С криком я бросился на землю. У меня было такое чувство, словно все мое тело раздирают изнутри, словно все мышцы и мускулы сцепились между собой в смертельной схватке. Это продолжалось около минуты, а затем прекратилось так же внезапно, как и началось. Ослабевший, неспособный даже встать на ноги, я пополз к ручью и умылся. Кое-какие мышцы все еще болезненно ныли и побаливали, но чувствовал я себя прекрасно. Тьма внутри меня рассеялась.
Только потом я начал понимать, что решающим в моем освобождении было то, что последнее место, которое я, сам не знаю почему, выбрал для ночлега в горах, находилось как раз над подземным ручьем. Когда в тот, последний день моей битвы я спустился к ручью, чтобы напиться, я переступил через очень сильное подземное течение. Пересечение этой текущей воды и стало, по моим заключениям, тем фактором, воздействие которого ослабило нега и чуть позже послужило его изгнанию. Вероятно, сыграли свою роль в дематериализации нега и первые лучи восходящего солнца.
Яростные атаки, подобные той, которую я пережил во время моего освобождения, — типичное поведение негов при изгнании. неги — злобные и мстительные создания, и они очень не любят проигрывать. Предполагаю, что в моем случае нег не просто убрался восвояси, а дематериализовался.
Даже несмотря на то, что нег поймал меня в ловушку и на все сто процентов воспользовался моим предложением «возьми меня, но оставь мальчика», мальчика он все же не отпустил. Не могу сказать, преследовал ли он его в течение тех нескольких недель моего одержания, — в то время я был слишком занят собственным спасением, чтобы чем-то интересоваться. Высокоразвитые неги (демоны), по всей видимости, способны себя реплицировать. Может быть, мной овладела именно копия, которая в процессе изгнания была уничтожена, а оригинал все это время оставался с ребенком.
Этот ребенок уже повзрослел — сейчас, когда я пишу эти строки, ему двадцать с небольшим. Его проблемы с негами продолжаются и по сей день. Его жизнь была полна множества различных неприятностей и несчастий. На первый взгляд может показаться, что его проблема ослабла и ничего явно негативного с ним не происходит. Но каждый раз, когда я с ним встречаюсь, им на несколько мгновений овладевает все тот же нег и, ухмыляясь, смотрит на меня, как бы давая знать, что он никуда не делся и держит власть в своих руках. Я все еще не оставляю надежды помочь этому молодому человеку.