Кияшко дружески хлопнул его по плечу и рассмеялся.
— Значит, правильно я про тебя в характеристике написал — «проницательный»? А ты оспаривал, срамил меня перед генералом!
Глаза Сергея стали суровыми, он сжал губы.
— Но я не ошибся? Смирнов пойман?
— Поймали.
— Одного?
— Нет, гнездышко взяли. Пятерых!
— В том числе… — глядя в глаза майору, медленно произнес Сергей.
— В том числе и твой последний знакомый — «дед Илько».
— Значит, я не ошибся… — сорвался с места Сергей. — Кто же он такой?
— Немец по национальности, фашист по убеждениям, шпион по профессии. Еще в 1944 году на нашей территории был оставлен. Это крупная акула!
— А Смирнов, конечно, — «геолог»? Это его с парашютом в тайге выбросили?
— Он! Настоящая фамилия — Марущак, Петр Марущак. Сын крупного руководителя националистической банды и сам бандит. Папашу убили в сорок четвертом, а пятнадцатилетний сынок успел смотаться с гитлеровцами. Перемещенное лицо, «жертва советской власти»… Там его пригрели, подучили наукам. Между прочим, он ведь тоже, как и ты, — отличник учебы! Да, да! Готовили его по-настоящему. Два года тренировался, учился, как надо по диким лесам ходить. Перед тем как сбросили его, бороду отрастил, наизусть знал имена и фамилии людей, что в геологоразведочной партии работали.
— Как же это?
— Они наши газеты читают. Очень даже внимательно! А в «Комсомольской правде» очерк о геологах был и фото. Так вот! У него не только деньги наши были. Его и шоколадом, спичками, махорочкой и даже газетой — цигарки крутить — всем советским снабдили. Чистая работа! Бандероли тоже с настоящих скопировали.
— А в ящике что он вез?
— Образцы… — ехидно усмехнулся майор, — только не горных пород, а новейших радиопередатчиков, фотоаппаратов. Все это миниатюрное, по последнему слову техники. Денег было много…
— Кто его накрыл?
— Большая группа этим занималась, но пальма первенства принадлежит капитану Николаеву. Он блестяще провел всю эту операцию от начала до конца.
Лицо Сергея вытянулось, он даже побледнел.
— Капитан Николаев? Теперь я понимаю… Теперь я, кажется, все понимаю. Нет, не все. Товарищ майор, а учитель Голубев… Он арестован?
— Нет.
— Вот это-то и непонятно. Капитан Николаев ехал в одном поезде со Смирновым, а где был Голубев? Неужели сумел скрыться?
Кияшко закурил папиросу и поискал глазами пепельницу. Пепельницы на столах не было. Майор приоткрыл наполовину пустую спичечную коробку и осторожно стряхнул туда пепел с папиросы.
— Я должен огорчить вас, товарищ курсант, — щуря от табачного дыма глаза, сказал он. — Голубев Ипполит Евстафьевич, бывший колчаковский офицер, умер пять лет назад.
Брови Сергея удивленно вздрогнули, но он не поверил и тут же хитренько прищурился точь в точь так же, как это делал Кияшко.
— Разыгрываете, товарищ майор? Впрочем, может быть, Голубев — это… служебная тайна? Тогда не спрашиваю.
— Был тайной, — вздохнул Кияшко. — Эту тайну изобрел капитан Николаев. Я очень жалею, что вам так и не пришлось поработать под руководством капитана. Это человек изобретательный. Слушайте, что случилось со старым учителем-математиком-Голубевым. Такой человек существовал.
Майор покосился на закрытую дверь, сделал несколько затяжек и продолжал, слегка понизив голос.
— Когда началась война с гитлеровцами, к начальнику управления является человек так лет под пятьдесят, предъявляет свои документы на имя Голубева Ипполита Евстафьевича и заявляет примерно следующее: «Каюсь, я — агент иностранной разведки, завербован в 1918 году. Делайте со мной, что хотите, но я русский человек и в этот тяжелый для родины момент не хочу оставаться предателем». Вот какое дело! Расспросили его что, как и почему. Действительно, колчаковский офицер, воевал с красными, ненавидел советскую власть и так далее. Поэтому завербовался без особых колебаний. Мстить хотел! Задания выполнял сравнительно безобидные — давал приют другим агентам, изготовлял фальшивые документы.
В этом отношении мастер первой руки — любая печать, штамп, подпись. Не подкопаешься! Встал вопрос — что делать? Приняли во внимание его чистосердечное раскаяние и сказали: «Вредил, работал на врагов — теперь искупай свою вину и поработай на нас». Так при помощи этого гражданина в течение сорок первого — сорок пятого годов нам удалось поймать не много, не мало — восемь шпионов.
— Японская разведка? — спросил Сергей.
Кияшко усмехнулся.