А в ответ тишина. Посмотрела на деда. Переживает и, похоже, очень сильно.
- Это ведь из-за тебя все это? – я обвела взглядом трибуны с кольцами.
- Косвенным образом, - нехотя признался Фонтей. – Но только косвенным.
- Тогда колись. Ты придумал обращать души в кольца?
- Не я, и не в кольца. Танталум – это камень, самый стойкий материал из существующих на вашей планете.
- На нашей планете! – спуску я ему не давала.
- На нашей, - поправился Элазар. – Способ обращать души в камень и обратно изобрели турроны. Причем, не здесь и весьма давно. Ни тебя, ни меня, ни ныне живущих турронов еще не существовало, когда появился первый Хранитель душ.
- И турроны создали очередной Хранитель, попав на землю?
- Не сразу. Все же турронов было мало, а многие знания утеряны, но да, они создали Хранителя в тот период, когда их доступ к человеческим душам фактически был безграничным.
- То есть еще до создания магов, - подытожила я.
- Скажем, на заре их возникновения.
- Ладно. Допустим. Создали они чашу, которая вытягивает душу из человеческого тела и превращает ее в танталум. А дальше что?
- Хранитель может преобразовать лишь добровольно отданную душу.
Опять вспомнился сон. По части хитрости и уловок турронам нет равных, а значит, получить согласие от владельца души ничего не стоит. И снова в голове крутилось что-то важное, какая-то зацепка, но вычленить ее из миллиона разных вопросов, загадок и тайн было практически нереально.
- Это я уже поняла. Какое ты имеешь отношение к чаше турронов? – пристально взглянула на Элазара и… Он опустил глаза.
- Имею, - вздохнул он.
- Понятно, что имеешь. Если к созданию магов приложил руку ты, то они никак не могли знать, что создано турронами на заре их возникновения. Если Хранитель – артефакт турронов, то каким образом он оказался в твоем хранилище, и откуда здесь все эти перстни?
- Допустим, в хранилище чаша появилась потому, что маги изымали каждый артефакт способный навредить человечеству. А вот кольца… - дед снова вздохнул. Тяжко, надрывно, но жалеть этого хитреца я не спешила.
- А кольца?..
- А кольца – моя вина. Но! Но я не знал, что мой личный эксперимент станет достоянием общественности и повлечет за собой лавину глупости человеческой.
Глупости… Человеческой… Слова вертелись и вертелись. Глупости… Там, во сне, Апехтин совершил самую настоящую глупость, отдав добровольно турронам свою душу. Но во имя чего он это сделал? Во имя любви. Любовь – камень преткновения. Любовь – делает человека сильным, но она же делает его и слабым, а еще – затуманивает разум, закрывает глаза и зачастую отключает мозг. Ради любви маги могли пойти на предательство, нарушить кодекс, заключить любую сделку с врагом. Когда любишь, то ценишь дорогого человека намного больше, чем себя. А маги – простые люди, и поступки у них человеческие. Вот та мысль, что не давала мне покоя.
- Дед, - тихонько позвала я.
- А? – откликнулся не ожидающий подвоха Фонтей.
- Эксперимент как-то связан с Эной?
- Не совсем. Мне тяжело вспоминать те дни…
- А мне тяжело жить, зная, что в любой момент кто-то из гефов может охотиться на души моих родителей, родственников, друзей. А еще тяжело, что всему виной ты, потому что тебя я приняла и полюбила! – выпалила я.
- Полюбила? – почти прошептал чародей. Его глаза наполнились влагой, но он быстро смахнул непрошенные слезы рукавом костюма.
- Да! Потому что ты мой учитель. Нет, даже не это главное. Главное, что ты моя семья и просто дорогой моему сердцу человек. Скажи, ты бы смог отдать свою душу ради Эны?
- Не задумываясь. И не только ради нее, Ксения.
Щекам стало жарко. Ведь такими достаточно скупыми словами этот ехидный и в сущности одинокий старик давал мне понять, что и он меня любит. Любит настолько, что готов отдать турронам свою бессмертную душу.
- Теперь понимаешь, почему среди магов нашлись предатели? – спросила я.
Элазар удивленно вскинул брови, почесал подбородок, вскочил и зашагал взад-вперед вдоль дивана.
- Как такая простая мысль не приходила мне в голову? – наконец, произнес он. – Эна всегда восхищалась мной, ловила каждое слово, поддерживала любую идею. Даже безумную.
- Тебе это нравилось?
- Да, мне это нравилось. И я пользовался всем, что могла предложить мне эта женщина: лаской, телом, любовью.
- Не отдавая ничего взамен. – Я не спросила, а лишь констатировала факт.
- Мне казалось это естественным. Я – великий чародей, а она греется в лучах моей славы. Я взял ее в ученицы, хотя уровень магии у Эны был относительно невысок, приблизил к себе. Думал этого вполне достаточно для того, что я получаю от нее.