Довольная этим явным доказательством собственного здравомыслия (естественно, речь о хорошей памяти, а не о несколько ненормальном аппетите), я, с телефоном в руке, вернулась в комнату и достала из шкафа теплый пушистый плед кофейного цвета. Время тихого часа. Забираясь на диван, уже чувствуя, как слипаются глаза, я спрятала мобильный под плюшевый живот своей подушки-бегемота.
Два переворота справа налево и обратно, возня с тем, как получше устроить ноги и руки, немного покопошиться с пледом и нахождением наиболее удобной позы – то, без чего не обходится ни одно мое путешествие в сон. Всегда раздражает эта бурная деятельность, но ничего не могу с ней поделать. У мамы целая коллекция шуточек по этому поводу. Плоских и раздражающих.
Разбудила меня драйвовая мелодия, поставленная на Ирку. Медленно выплывая в реальность из сладкого тумана без снов, я вслепую нашарила телефон и положила возле уха, нажав зеленую трубку.
- Слушаю.
- Привет, ты спишь, что ли?
- Уже нет.
- Впустишь? Я у тебя во дворе.
- Набирай номер квартиры.
Сонное состояние исчезло, как дешевый растворимый кофе в кипятке. На поверхность поднялась пенка из удивления и недовольства. Пока я поднималась с дивана и подходила к запищавшей в прихожей трубке домофона, ее пузырьки готовились лопнуть парой десятков слов, прибереженных для Ругаловой.
Нажав кнопку, я открыла железную дверь, тут же видя перед собой Ирку. В коричневой кожаной куртке, черных джинсах и черных замшевых ботильонах с меховыми воротничками. Ничего из этого ансамбля ранее мной замечено не было.
- Привет, - робко поздоровалась Ирка.
- Привет. Заходи, - я шагнула в сторону, снова проходясь по ней взглядом снизу вверх. – Смена стиля?
- Нет, просто уже собралась и пришла помочь тебе. – Ирка уверенно закрыла дверь, разулась, достала тапки, повесила куртку на вешалку, демонстрируя горчичного цвета водолазку, и это был единственный знакомый мне предмет одежды. Когда она задвигала дверцу шкафа-купе, в глаза бросилось кольцо с каким-то потрясающе красивым овальным синим камнем в серебряной оправе.
- Что это за камень? – не удержалась я.
- Лазурит. Красивый, да?
- Очень. Леша подарил?
- Ага. Когда узнал, что я козерог по гороскопу. Говорит, это один из камней моего знака, - улыбнулась Ирка, но, наткнувшись на мой скепсис, помрачнела. – Агат, нам нужно поговорить…
- Я это вторую неделю уже говорю.
- … и еще я хотела бы помочь собраться тебе. Быть там нужно в шесть, Леша подъедет сюда и заберет нас, если ты не возражаешь.
- Не возражаю, - приподняла я бровь, пропуская подругу в зал и указывая на диван.
- О, у вас новая орхидея? – указала Ирка на подоконник, где, стараниями мамы, вот уже который год, правили цветы.
- Ага. – Я села по-турецки на диван, выжидающе глядя на нее. – И так. Я слушаю.
- Я не очень представляю с чего начать, - пожевала губу Ирка. – И мне не все можно говорить. Кое-что ты должна узнать только сама. Может, ты сначала расскажешь, как встретила их в парке, и что там точно случилось?
Тяжело вздохнув, я коротко изложила ей все поиски Джамбо, немногочисленные реплики ее новых приятелей и как нашла лабрадора точно там, где сказал сероглазый.
- Никто из них не… касался тебя? – прищурилась Ругалова. – Не пожимал руку, например?
- Нет.
- Это хорошо, - облегченно выдохнула она, сразу же сталкиваясь с моей молчаливой готовностью звонить в психушку за консультацией.
- Потом поймешь, - отмахнулась она. – Агат, эта компания… Все, кого ты сегодня увидишь, они… другие. Совсем другие. Я понятия не имею, почему Князь хочет тебя увидеть, и я очень надеюсь, что наша с Лешей догадка неверна… По правде говоря, кто угодно, только не он, - пробормотала она себе под нос.
- А имя у него есть? – мрачно поинтересовалась я, чувствуя, что Ирка собралась ходить вокруг да около, без всякой конкретики. Послушать только. Их с Лешей догадка. А меня в нее никто посвятить не хочет?