Аркадия откинула шерстяной капюшон. Её волосы были немного подстрижены и завязаны в новые узелки.
Альфия стояла на месте, её зубы стучали, но стук заглушал ноющий ветер. Зима была для неё непривычна. Потому она обрадовалась, когда Артур схватил её за пояс и побежал — этот человек был страшным, но тёплым. К тому же всяко так лучше, чем ходить самой.
Но потом в лицо Альфии с новой силой хлынул режущий ветер. Артур с огромной скоростью мчался по горам. Служанка следовала за ним.
Альфия уставилась в землю. Вскоре у неё замерзла макушка. На лицо Альфии навернулись слёзы. Их сразу же сдул ветер.
Её губы задрожали, но поднять голос она боялась.
«Как больно жить…» Думала Альфия.
«Как больно жить…»
Где-то далеко и высоко, на вершине горы сидела девушка, обнимая ноги. Стояла ночь. За головой девушки свисал хвост тёмно-синих волос. Половина её лица была раздавлена, как яйцо. Сочилась зелёная кровь.
У девушки не было одной руки и одной ноги. Её платье из перепонок было рваным, половина костяных спиц сломана. Маленькие слезинки капали из единственного глаза девушки, и в них бежало всё звездное небо. Слезинки множились и постепенно превратились в ручеёк. А затем поплыл и сам глаз.
И тогда время обратилось вспять. Череп девушки собрался воедино, его покрыли красные волокна, среди них проросли зелёные венки, которые затем обложила мраморно белая кожа.
В глазницах надулись новые глаза, с узкими зрачками. Платья посыпалось вниз, на один миг открывая изгибы талии, а затем на его месте выросло новое. Девушка всхлипнула.
Он поднялась, тело её заскрипело. Гора у неё под ногами вздымались и дышала. Это был гигант высотой в несколько сотен метров. На его фоне девушка напоминал спичку. Гигант стоял на коленях. Красный водопад с пеной бился у него изо рта.
Девушка вытянула руку и сапфировый меч вырвался из кашицы, наполнявшей глазницы гиганта.
Затем она вытерла слёзы, прижала меч к груди долго не шевелилась. Она повернулась в сторону и сказала:
«Он стал сильнее…»
Её узкие синие зрачки сузились ещё сильнее. Голос приобрёл магическую заворожённость, которой, тем не менее, не удавалось скрыть отчаяние:
«Может он… сможет?»
Альфия жалась у самого костра. Её ладошки дрожали, она то и дело подносила их к лицу и растирала бледные щёки. Её мысли были такими же заледеневшими, как и всё тело. Образы вяло катились перед ней. Очень хотелось броситься в костёр и сгореть вместе с другими веточками… Она сдерживала себя.
Арки было не видно.
Артур стоял на краю заснеженного утёса, в тени, и смотрел на луну, затушёванную облаками.
«Так что будешь делать, Эрхи?» Из-за спины его раздался голос. Альфия не дернулась. Она его не слышала.
«Вечное древо по силе примерно на шестом ранге. Даже его отросток… Мы ведь будем сражаться с отростком? Разумеется. Само дерево неподвижно, оно выращивает себе детишек, они поглощают жизненную энергию на своих землях и почти независимы. Сразу ты всё понял, когда тот ушастый рассказал про четырёх Всадников».
«Всадники Зимы, Осени, Весны и Лета… Ну разумеется, они защитники каждый своего древа. Самое младшее, ему нужно больше сил, живёт на землях вечной зимы, третья сестрица — осень, вторая — весна и самая взрослая — лето. Интересно, что эльфы будут делать, когда вторая сестра подрастёт и вечное лето наступит сразу не двух землях? Несимметрично».
«Чтобы отменить зиму нам нужно убить третий, ближайший к нам отросток. В лучшем случае он будет на четвёртом ранге. Знаю, ты у нас гений, но между третьим и четвёртым рангом большая пропасть. Преодолеть её со второго ты не сможешь, я бы смог, ты — нет. Тебе придётся как-то взять третий за… сколько там осталось? Две недели? Я бы смог».
Артур ему не отвечал.
«Грубо Эрхи, не игнорируй меня, но да я привык. Ты всегда был застенчивый». Джозеф улыбнулся и было продолжил свою тираду как вдруг и он, и Артур одновременно обратились к небу.
Луна покраснела, надулась как прыщ и лопнула. Гной и кровь разом накрыли звёзды.
41. Конспирация
Гнойные излияния обрушились на землю. Кровавые реки разбивались о скалы, наполняли лощины. Бурые волны вздымались до звёзд, вбирали звёзды в себя, земля уходила из-под ног, и запах гноя опалял глотку.
«Плохо дело…» Необычным для себя серьёзным голосом сказал Джозеф. Артур покосился на него, взял копьё, висевшее на спине, и пронзил себе горло.
Секунду спустя он очнулся, на всё том же утёсе. Юношу пинали к обрыву; рядом раздавалось мычание, ругань. Артур схватил врага за ногу, когда он в очередной раз заносил её, и сдавил. Нога хрустнула и свистящий крик прервал суматоху.