Аркадий Славутский
ПРАСКОВЬЯ АНГЕЛИНА
М., «Молодая гвардия», 1960
ПРЕДИСЛОВИЕ
Четыре солдата в течение сорока девяти дней боролись со свирепой стихией Тихого океана. Думали ли они в те дни, что после спасения их вот так встретит весь мир, как встретили ныне? Конечно, нет. Но им бы не удалось и победить, если бы они не были воспитаны в духе коллективизма Однако людям, живущим вне нашей страны, подвиг четверки советских парней кажется чудом, хотя, как мы знаем, в их поступках никакого чуда нет, а есть дух, направленность, устремление и железная воля советской молодежи, воспитанной всем ходом созидательного труда Советской страны.
Одним из таких заслуженных воспитателей и является Паша Ангелина.
Паша Ангелина — первая в стране женщина, овладевшая искусством вождения трактора, понявшая смысл радостного труда в ту пору, когда эта профессия считалась мужской, когда царила еще мораль, принижающая женщину: «бабья дорога — не дальше порога», — вот в это время началась трудовая жизнь Паши, жизнь, полная тяжелых и драматических испытаний, борьба с косностью деревенского быта и нравов. Всем своим сердцем, новым отношением к труду Ангелина побеждала силы прошлого, утверждала новую коммунистическую мораль и нравственность.
Пашу Ангелину я знал почти тридцать лет. Знал в первые дни коллективизации, когда она, кареглазая романтически-наивная крестьянская девушка, села за руль трактора, показав пример тысячам крестьянских женщин. Знал ее и в последующие годы, когда она стала крупным общественным деятелем, умной воспитательницей десятков тысяч девушек-трактористок, для которых ее авторитет и советы были не только непререкаемы, но и священны.
Когда и в Кремлевском дворце она, сильная и волевая, умудренная житейским опытом, выступала перед колхозниками и механизаторами с призывом украсить трудом своим деревенскую жизнь, в ее облике предстала новая женщина, воспитанная партией Ленина. И ее призыв — дочери народа — был активно подхвачен миллионами тружеников колхозных полей.
Паша Ангелина, как любовно называли ее люди труда, была не просто трактористка. Она обладала природным талантом. Советские условия были для нее благодатной почвой, на которой ра&ветали ее дарования в полную меру, как и у сотен тысяч тружеников полей и промышленности.
Книга о замечательной героине колхозных полей Паше Ангелиной — взволнованный рассказ о человеке нашей эпохи, о женщине, которой Родина дала все: научила ее работать, жить по-коммунистически. В этой книге показано, какими неизведанными путями к подлинному счастью в труде шла наша Паша, как она не щадила своих сил ради общества, поднявшего ее и других женщин деревни на небывалую высоту.
Труд во имя народа стал смыслом ее жизни. До последних дней, будучи уже больной, Паша не выпускала руля трактора.
Образ человека нового коммунистического облика тепло и точно нарисован в книге Аркадия Славутского. Написанная простым, ясным языком, без вычурности, она воссоздает подлинную правду о горестях, бедах, подвигах, исканиях, думах и радостях Паши Ангелиной.
Нет, не умерла Паша Ангелина, ее жизнь продолжают ангелинцы — тысячи и тысячи наших крестьянок, хозяев колхозных полей. В их труде — бессмертие чудеснейшей женщины-трактористки.
Паша любила жизнь. Бескорыстная труженица, крестьянка-мать в сердцах поколений будет служить прекрасным примером для людей нашего коммунистического мира.
НА РОДНОЙ ЗЕМЛЕ
Шел 1927 год. Зима была суровая. Жестокие ветры намели в донецкой степи огромные снежные сугробы, но дороги оголились, и по ним неслись колючие черные пески.
В один из зимних холодных дней в Старо-Бешево прибыл уполномоченный Центрального Комитета Коммунистической партии Украины Иван Михайлович Куров.
До появления этого худощавого, с открытым лицом человека в черной кожанке крестьяне Старо-Бешева мало знали, что делается вокруг. Жили они тяжело, бедно, замкнуто, каждый со своими думами о хлебе насущном. О коллективной обработке земли в Старо-Бешево проникали только слухи.
Приезд Ивана Михайловича Курова ободрил старобешевских бедняков и середняков. Простои, доступный для всех, он почти четверть века проработал токарем на металлургическом заводе в Днепропетровске. Умел Иван Михайлович доходчиво, ярко донести людям ленинское слово, толково разъяснить политику советской власти. Он интересовался настроением старых и молодых крестьян, беседовал с активистами. Куров звал крестьян объединить свои силы для коллективной обработки земли.
— Покажем, товарищи, — говорил он, — что способен сделать на своей земле крестьянин, освобожденный от подневольного труда.
Иван Михайлович понравился старобешевцам. В их кругу не встречались раньше такие люди. Большая дружба с Куровым возникла у крестьянина-бедняка Никиты Васильевича Ангелина. Жил в ту пору Никита Васильевич со своей семьей в покосившейся избенке с маленькими оконцами за околицей деревни у самой реки Кальмиус, по соседству с болотом. С весны и до самых заморозков вокруг избы Ангелина, в лужах, затянутых густой зеленоватой пеной, гнила стоячая вода.
Как-то утром, еще затемно, Иван Михайлович постучал к Ангелиным.
— Догадываетесь, Василич, зачем пожаловал?
Ангелин отрицательно покачал головой.
— Ну, так вот, слушайте… — Куров не спеша закурил и пристально посмотрел на Никиту Васильевича. — Вчера советовался с активистами. Намерены, товарищ Ангелин, рекомендовать вас председателем товарищества по коллективной обработке земли.
Никита Васильевич от неожиданности даже переменился в лице, но ничего не ответил.
— Что же вы молчите?
— Большие слова услышал я. Боюсь, что не по мне это, не справлюсь… Богом прошу, Иван Михайлович, увольте меня. Я на такие вещи трезво смотрю. Тут нужен человек грамотный, с головой. А мне с моей грамотишкой…
И так случилось, что Куров, сам того не заметив, впервые обратился к старому крестьянину на «ты»:
— А если опереться тебе на народ, Василич?
— Оно, конечно, так, — помолчав, сказал Ангелин и ласково посмотрел на Курова из-под лохматых бровей. — Это верно. Но, однако ж, я права не имею, у меня жинка, дети, на кого я их оставлю.
— Боишься обреза?
— Жить хочется, Иван Михайлович.
— Так вот за эту жизнь и надо бороться! — почти вскрикнул Куров.
Вслед за трескучими морозами и беспощадными ветрами наступила оттепель. Солнце поднималось все выше. По огородам, где еще бурела прошлогодняя ботва, по канавам вдоль полей катилась талая вода.
В это безветренное утро двадцать восьмого года большая семья Ангелиных, как и все бедняцкие семьи Старо-Бешева, вышла на улицу. Людно было на площади перед одноэтажным домом сельского Совета-здесь собиралось первое крестьянское собрание. Пришли все бедняки и середняки.
Собрание было бурное. Каждому хотелось излить свою душу, высказать самое заветное. Ангелина единогласно избрали председателем товарищества.
Высокий, кряжистый, подвижной, Никита Васильевич ежедневно поднимался на рассвете, уходил в степь, а возвращался домой поздно. Поужинав, снова брался за дела. И каждый вечер у него бывал кто-нибудь из односельчан: спорили, решали и, сговорившись, записывали общее мнение в особую тетрадку.
— Растем, растем! — не раз весело, нараспев говорил Никита Васильевич своим друзьям. — Крепнут наши силушки…
Наступил двадцать девятый, переломный год на селе. В Старо-Бешеве, как и во многих других деревнях, организовался первый колхоз.
Общее собрание проходило все в том же помещении сельского Совета. Избирали правление колхоза. В большой комнате царила особенная тишина. Каждый понимал: решается судьба каждого, его жизнь, будущее. Управлять колхозом должны смелые, сильные, преданные советской власти люди.