1) могла бы предоставить, если сочтет это правильным, автокефалию канонической Церкви Украины;
2) могла бы помочь раскольничьим группировкам вернуться в общение с Церковью способом, точно определенным священными правилами;
3) исцелить застарелые националистические предрассудки, используя духовный опыт великих святых, почитаемых всем нашим православием (святого Нектария Эгинского, преподобного Серафима Саровского и других);
4) восстановить евхаристическое общение между Церквами, устраняя при необходимости препятствия догматического характера (связи с украинскими униатами и прочее);
5) принести таким образом полноте Церкви желанный мир.
В исследовании, которое мы с почтением и любовью предлагаем ниже, мы привели толкование священных правил и соответствующие исторические факты, которыми подтверждаются три положения:
1. Равночестность Поместных Церквей (отрицание любого антиканонического преимущества в Церкви).
Как ясно показывают многочисленные исследователи, преимущество чести является привилегией первого (то есть предстоятеля) Поместной Церкви (как определяет 34-е апостольское правило) по отношению к его епископам в своей Поместной Церкви, а не какой-то исключительной привилегией какого-то одного первого по отношению к первым других Поместных Церквей; преимущество чести первых является равным, отличаются «только чин и порядок упоминания их имен при перечислении: раньше или позже»; преимущество чести первых не подразумевает различия в степени их достоинства, но лишь предоставляет одному из них право председательствовать на Соборах и наделяет его координирующими компетенциями, из этого проистекающими; неправильное понимание понятия преимущества чести как разных степеней достоинства престолов привело к появлению папского примата, хотя он и не проявлялся изначально в своей крайней форме.
2. Канонически установленные для каждого престола географические границы права апелляции (совпадающие с границами его юрисдикции).
Право апелляции и его значение является главной темой нашего исследования, потому что его неправильное понимание стало в прошлом способом выражения и реализации совершенно антиканонического примата папы. Первым примером этого служит Римская Церковь, которая претендовала на право апелляции со стороны всей Церкви, представляя в искаженном виде правила Сардикийского Собора. Как известно, правила Сардикийского Собора предоставляют Римскому епископу право принимать апелляцию от клириков, находящихся в его собственной юрисдикции – и только. В связи с этим следует подчеркнуть, что правила Карфагенского Собора рассматривают расширение права апелляции как нарушение границ юрисдикции и запрещают Римскому епископу экстерриториальное применение этого права. Также мы показываем, что 9-е правило IV Вселенского Собора касается только решения Константинопольским престолом судебных дел (а не права апелляции), имеющих отношение исключительно к епископам и клирикам данного патриаршего престола; что это правило не предоставляет престолу Константинополя права принятия экстерриториальной апелляции, которое, согласно святому Никодиму Святогорцу («Пидалион»), «было принято только латинянами и латиномудрствующими»[17]. Кроме того, мы поясняем, что 17-е правило IV Вселенского Собора устанавливает право апелляции Константинопольскому престолу не вообще, но лишь внутри его границ (т. е. внутри патриаршей юрисдикции).
3. Тот факт, что единственным правильным и богоугодным способом решения крупных церковных проблем является Вселенский (Всеправославный) Собор (разумеется, если он не ущемляет права Поместных Церквей).
Мы показываем, что сначала принижение Александрийского престола в результате вмешательства со стороны возвышающегося престола Константинополя в его дела (при Феофиле, Диоскоре, Тимофее Элуре), а затем высокомерное отношение к четырем восточным престолам Римского престола (в лице Пап Феликса III, Геласия I, Николая I и Евгения IV) привели к болезненным расколам (монофизитскому и латинскому) и ересям, сделавшим эти расколы.