Права Церквей и единство Церкви. Каноническое и историческое исследование по поводу украинского церковного вопроса

Равночестность епархиальных Соборов означает равночестность первых епископов (митрополитов, архиепископов, патриархов) между собой, а именно: равночестность преимущества чести, которое они имеют в своем церковном округе. Равночестность преимущества чести являлась абсолютной церковной необходимостью и была впоследствии закреплена канонически. Досифей Иерусалимский, пространно анализируя вопрос о праздновании Пасхи и разногласия по нему Церквей Рима и Асии, приводит убедительную причину равночестности первых епископов. Эта причина состояла в том, что мнения каждой из Церквей основывались, вне всякого сомнения, на апостольском Предании[36].

Дух исторических текстов (сочинений Иринея Лионского и Евсевия Кесарийского), на которые ссылается Досифей Иерусалимский, является очевидным свидетельством для всех: епархиальные Соборы равночестны и между собой, и по отношению к Собору Рима, как и их предстоятели равны и между собой, и по отношению к Римскому епископу. «Здесь нужно отметить в первую очередь, что Поликарп во всем был равен Виктору, и ни у кого из христиан не было в то время и мысли об этом антихристовом и противоестественном для носящих имя Христово преимуществе папы»[37], – с горячностью пишет Досифей.

Последующее вселенское решение церковных разногласий (на Первом Вселенском Соборе в Никее) о времени празднования Пасхи не отменило равночестности Поместных Церквей, но подтвердило ее. Все Церкви совместно приняли общее окончательное решение и постановили, что праздник Пасхи должен праздноваться в воскресный день. Только раскольники «четыренадесятники» отвергли вселенское решение Церкви и продолжали праздновать Пасху в 14-й день месяца нисана, отделившись от Тела Церковного.

Папоцентрические (то есть доказывающие мнимое превосходство Римского епископа по отношению к епископам других Церквей) толкования событий, связанных с пасхальным вопросом, полностью опровергаются святым Досифеем Иерусалимским в «Двенадцатикнижии». Никакая Церковь, даже «преимуществующий в любви» Рим, не имеет права настаивать на своем мнении и решении, если с ним не согласны другие Церкви. Разногласия, возникающие между автокефальными Церквами, устраняются постановлением Вселенского Собора или равносильным ему вселенским решением. Поместные Церкви могут законным образом (согласно священным канонам) отстаивать и защищать принадлежащие им права до тех пор, пока всецелая Церковь не вынесет по поводу них окончательного решения. Разумеется, ради сохранения поколебавшегося единства и мира мы должны стремиться как можно скорее достичь единого вселенского решения Церкви, чтобы заявляемые и защищаемые права получили каноническое подтверждение.

1.3. Чин (последовательность) «преимуществ чести»

Хотя 34-е апостольское правило описывает отношения митрополита и епископов его округа в ту эпоху, когда действовала система митрополий, а именно до V века (правила I Вселенского Собора предполагают именно такую систему деления церковных областей), оно диахронически применяется до настоящего времени для описания отношений митрополитов и архиепископа автокефальной Церкви или митрополитов и патриарха каждого из древних или новосозданных патриархатов[38]. Архиепископ или патриарх является первым среди архиереев и главой Собора, на котором он председательствует, и обладает всеми полномочиями и властными компетенциями, которые проистекают из его председательства на Соборе.

1.3.1. «Всемирно первый» (ложное толкование 34-го апостольского правила)

В недавнее время появились ложные толкования 34-го правила, распространяющие его действие на отношения предстоятелей (патриархов и архиепископов) сегодняшних автокефальных Церквей друг с другом. Согласно этому неправильному пониманию 34-го правила, один из предстоятелей должен считаться «первым» и «главой» для остальных. Это ошибочное толкование смешивает понятия председательства на Соборах первого по чину среди равночестных предстоятелей с понятием председательства «первого» и «главы» на епархиальных Соборах. Данное заблуждение реализовано в Равеннском документе 2007 года. В этом тексте понятие «глава», которое в правильном смысле применяется к первому епископу епархиального Собора (региональный уровень), ошибочно переносится на так называемый всемирный уровень для оправдания существования некоего «всемирного первого». Но «всемирный первый», как глава первых Вселенской Церкви, не может существовать[39]. Компетенция первого епископа епархиального Собора не может быть отнесена к первому по месту среди равночестных первых епископов епархиальных Соборов. Прп. Никодим Святогорец с большой убедительностью объясняет, что в Церкви не существует преимущества на всемирном уровне, за исключением председательства (в порядке чина) одного из равных друг другу предстоятелей на Соборах. Предстоятели Православных Поместных Церквей являются равночестными по преимуществу чести и отличаются только по чину (последовательности) чести: «Вышеприведенное правило… определяет и говорит, что Константинопольский Патриарх имеет привилегии чести после Папы и Патриарха Рима, поскольку и сам Константинополь является и называется Новым Римом. Предлог же “после” в данном случае не обозначает прошедшего времени, как некоторые говорят вместе с Аристином, но также не обозначает понижения и умаления, как неправильно толкует Зонара (поскольку через то, что после Константинопольского – Александрийский, а после Александрийского – Антиохийский, а после Антиохийского – Иерусалимский, будут, согласно 36-му правилу Шестого Вселенского Собора, четыре вида умаления чести и, следовательно, пять различных почестей, каждая из которых выше другой, что противно всей Кафолической Церкви и приемлемо только для латинян и латиномудрствующих), но обозначает равенство чести и чина, в соответствии с которым есть первый, но есть и второй. С одной стороны, равенство чести – так как и отцы Халкидонского Собора в 28-м правиле говорят, что те 150 епископов предоставили престолу Нового Рима равные преимущества с престолом ветхого Рима, и отцы Собора Трулльского в 36-м правиле предписывают престолу Константинополя пользоваться равными преимуществами с престолом Рима[40]. С другой стороны, порядок – так как и те, и другие отцы в тех же правилах называют Константинопольский престол «вторым после Римского» – не вторым по чести, но вторым по порядку чести»[41]. Также об этом с предельной ясностью пишет Досифей Иерусалимский: «Есть много областей, много Церквей, в Церкви есть много правителей, председателей и начальников, но нет ни одного правителя правителей, или председателя председателей, или начальника начальников; и епископ Римский является всего лишь одним из этих начальников, правителей и председателей, равночестным другим и имеющим одинаковую с ними власть, и не более того»[42]. Среди предстоятелей автокефальных Церквей нет главного, но есть один, представляющий преимуществующую кафедру (πρωτοκάθεδρος), которым, согласно священным канонам, теперь (после раскола 1054 года и догматического отпадения Рима) является [архиепископ] Константинопольский.

36

Досифей пишет о первом этапе разногласий: «Аникита и Поликарп, имевшие и некоторые другие разногласия, сразу же примирились в этом главном вопросе [о Пасхе], не вступая друг с другом в спор. И ни Аникита не мог убедить Поликарпа перестать соблюдать то, что он всегда соблюдал вместе с Иоанном, учеником Господа нашего, и прочими апостолами, с которыми общался, а именно – четырнадцатый день луны, в который он и привык праздновать Пасху; ни Поликарп не смог убедить Аникиту соблюдать тот пасхальный обычай, который, по его словам, он унаследовал от старших, бывших до него, а именно, чтобы праздновать Пасху в день воскресный, и не в какой иной, вслед за четырнадцатым днем луны. И поскольку дело обстояло таким образом, они вступили в общение друг с другом, и Аникита в церкви воздал благодарность Поликарпу, удостоив его почтения и чести, и в мире друг с другом они расстались, сохраняя мир для всей Церкви, как пишет Евсевий в 5-й книге в 26-й главе» (Δοσίθεος. Δωδεκάβιβλος, I. 11. 1. Σ. 100). И добавляет о втором этапе многолетнего разногласия: «Собран был и в Асии собор из пятидесяти епископов, на котором председательствовал Поликрат Эфесский, который утверждал, что они следуют обычаю, который передали им старшие от апостолов, учивших и умерших в Асии. Поликрат же написал к Виктору Римскому послание, отстаивая дошедшее до него предание о Пасхе, в котором говорит: «Мы соблюдаем неизменный день Пасхи, а именно – четырнадцатый день луны, ничего не добавляя и не отнимая, как предали нам это апостол Филипп и Иоанн Богослов и некоторые ученики их, а именно: Поликарп, Фрасей, Сангарий, Папирий, Мелитон евнух и другие епископы». Но Папа Виктор, разгневавшись, отлучил асийских епископов от Церкви, как будто бы отступивших от общего единства и оказывающихся из-за этого в ереси, и посланиями объявил их отлученными от Причастия. Однако это не понравилось прочим предстоятелям Церквей, и они стали приказывать и требовать, чтобы он отменил свое решение и изменил свой настрой к любви и единству с асийцами» (Δοσίθεος. Δωδεκάβιβλος, I. 11. 3. Σ. 102). Именно отлучение Виктором Римским асийских церквей от церковного общения под тем предлогом, будто бы празднование Пасхи отдельно от Церквей Запада приводит к ереси, не понравилось епископам и предстоятелям других Церквей, которые стали его побуждать и настоятельно уговаривать проявить любовь и вступить в единство с асийскими епископами.

37

Δοσίθεος. Δωδεκάβιβλος, I. 11. 3. Σ. 102–103.

38

Современные отсылки к 34-му апостольскому правилу в связи с современной системой автокефальных Церквей многочисленны; самая представительная – в Равеннском документе 2007 года, поскольку этот текст составляла Межправославная комиссия.

39

Проф. И. Калогиру, осуждая идею «всемирного зримого главы» в Церкви, размышляет над идеей Н. Афанасьева, что «Православная Церковь. оказывается непоследовательной по отношению к себе, вводя в систему автокефальных Церквей зримого главу, первого для каждой Церкви, но не принимая зримого главу всей Церкви папу или, иными словами, принимая (Афанасьев не говорит этого явно, но мысленно подразумевает) по необходимости «главу» всей Православной Церкви, Вселенского Патриарха». И делает вывод в конце, что «в Церкви никак не может быть места для сущностного, догматического преимущества, так как это будет сопровождаться существенными церковными изменениями. Соответствующее православному представлению во Вселенской Церкви преимущество – это всегда преимущество чести» (Καλογήρου Ί.Έννοια της οίκουμενικότητος της ’Ορθοδοξίας έν σχέσει προς τας έθνικας αυτοκέφαλους ’Εκκλησίας // Έπιστημονική’Επετηρις Θεολογικης Σχολης Α. Π. Θ. 1974. Τ. 19. Σ. 202–204, ύποσημ. 1).

40

К сожалению, понятие равночестности, равных преимуществ Рима и Константинополя истолковывается превратно. В то время как нужно было бы указать, что два престола имеют равную честь и по отношению друг к другу, и по отношению к прочим патриархатам, эта равночестность представляется в смысле того, что эти два престола, будучи равночестными, превосходят оба равным образом честью преимуществ три другие патриаршие кафедры пентархии. Профессор Власиос Фидас ссылается на «исключительные привилегии» определенных престолов, но совершенно верно не ограничивает их только престолами Рима и Константинополя, а усваивает их и другим престолам (Φειδ&ς. Προϋποθέσεις. Σ. 185–229).

41

Πηδάλιον. Σ. 157–158; [рус. пер.: Пидалион. Т. 1. С. 81].

42

Δοσίθεος. Δωδεκάβιβλος, II. 2. 9. Σ. 283. В современной библиографии и статьях появляется смешение между понятием канонически утвержденной «иерархичности» (последовательности, порядка) в чине «преимущества чести» и понятия также канонически утвержденной «равночестности» «преимущества чести». Оставляя в стороне другие ссылки, укажем выборочно, что блаженнейший митрополит Сардский Максим в своем классическом каноникоисторическом исследовании, после подробного раскрытия темы и уточнения, что «с онтологической точки зрения все епископы и предстоятели каждой из Поместных Церквей являются абсолютно равночестными…в то время как согласно межцерковному каноническому чину Вселенской Церкви, с которым связано понятие «автокефалии», епископы не являются равночестными», добавляет: «Православная Церковь всегда знала первого епископа в каждой области (архиепископа, митрополита, патриарха), как знает и первого епископа во Вселенской Церкви. Таковым с эпохи раскола упоминается Константинопольский [Патриарх]» (Μάξιμος (Χρηστόπουλος), μητρ. Το Οικουμενικόν Πατριαρχεΐον έν τή Ορθοδόξω ’Εκκλησία. Θεσσαλονίκη, 1989. (Άνάλεκτα Βλατάδων; 52). Σ. 7). Смешение понятий, о котором мы говорим здесь, находится во втором предложении: «Как знает и первого епископа во Вселенской Церкви» – и заключается в том, что не уточняется, в каком точно смысле «знает» Церковь «первого» в этом случае. Проясняя вопрос, отмечаем, что «первый» в каждой автокефальной церковной юрисдикции (периферийный уровень, согласно современной академической терминологии) признается его епископами как «их глава» и имеет статус первой кафедры (πρωτοκαθεδρία), с определенными вытекающими из него полномочиями в пространстве его юрисдикции; тогда как «первый епископ во Вселенской Церкви» (всемирный уровень по академической терминологии) не является «главой» (в смысле 34-го апостольского правила) по отношению к его собратьям-первоиерархам, но является просто первым в последовательности (чине, порядке) равных преимуществ чести предстоятелей (προκαθημένων) Православных Церквей, а именно – занимает первое место среди равных на межправославных Соборах. В защиту мысли о «едином всемирном первом» как о координационном центре было высказано следующее мнение: «Игумен монастыря, как председатель монастырского собора старцев, или архиепископ, как председатель иерархии автокефальной Церкви, или патриарх, как председатель предстоятелей, выражают решения собраний, на которых председательствуют, по отношению ко внешним, потому что это «главы» этих групп». Но эта точка зрения, отмечаем мы, не является точной. Потому что игумен в своем монастыре и архиепископ в своей Поместной Церкви являются «главами» соответствующих административных групп и, следовательно, выражают их соборное решение известными способами: «кафигумен такой-то и со мной во Христе братия» или «архиепископ такой-то, проэдр». Однако среди предстоятелей Поместных Церквей, обладающих равными преимуществами чести, занимающий первое место действует и обращается ко внешним не как глава собрания предстоятелей (глава предстоятелей – только Христос), но как имеющий в нем (в собрании предстоятелей) предоставленную другими предстоятелями компетенцию координации и выражения общих решений; и, конечно, он ставит также свою подпись и принимает решение. Пример функционирования Священного Кинота Святой Афонской Горы является характерным выражением духа действия корпуса предстоятелей и способа выражения по отношению к внешним общих решений. Среди 20 священных обителей Святой Горы существует «чин» (с первой по порядку священной обителью Великой Лавры). Таким же образом и среди представителей священных обителей в Священном Киноте существует соответствующий чин и порядок, по которому первым является представитель Великой Лавры; но этот факт не дает этому представителю более высокого места и не выделяет особо его подпись среди подписей других представителей: все подписываются вместе как «все в Священном Собрании представители. „Двадцати Священных Обителей Святой Горы Афон», и лишь в редких случаях ставят свои равночестные подписи в последовательности чина священных обителей. Этот последний образ выражения и подписей встречается и в деяниях Вселенских Соборов, где соблюдается с точностью и благочестием «чин преимущества чести», но все подписываются одним и тем же образом. Координационная роль Вселенского Патриархата, необходимая в современной системе устройства и сотрудничества Поместных (Автокефальных) Церквей в связи с тем, что более не существует решающей роли Ромейского (Византийского) императора, не имеет смысла «всемирного главы» в Церкви. Одновременно, однако, не должно ставиться под сомнение его канонически утвержденное первое место на заседаниях. В эпоху до Константина Великого Поместные Церкви всегда признавали авторитет за определенными лицами (предстоятелями Церквей), такими как Афанасий Великий, Василий Великий, Юлий Римский и еще ранее Дионисий Александрийский.