Ругаясь, на чём свет стоит, Пердун ушёл. Но на следующий день вернулся, продолжил свои поиски. Славомир за это время снова отполз по коридору подальше. Власть над конечностями возвращалась, но не настолько, чтобы решиться покинуть больничное здание. Всё же укрытие, какое-никакое.
А потом в бывшую Березанскую больницу ворвались волки. Сначала четверо, потом ещё несколько. Ох, и разделались они с Пердуном - ошмётки мутантской плоти так и летели, кровь орошала стены и пол.
Славомир Костич успел подумать и о своей незавидной судьбе - волки, как справятся с правителем Березани, наверняка всё здесь обнюхают и обшарят - но тут вслед за хищниками в барак вошёл и Веселин Панайотов. Спокойно, как ни в чём не бывало. Словно и не волки хозяйничали в Березани, а - так, охотничьи псы расшалились.
Неужели волки способны вытерпеть власть человека?
Так оно, или иначе, а вместе с Веселином пришло спасение.
4. Евгений Павлович Нефёдов, капитан войск МЧС
Людей-то в распоряжении полковника Снегова оставалось - кот наплакал. Капитан Нефёдов. Два башенных стрелка-ефрейтора: Волынец и Акимушкин. Четверо рядовых: Елохин, Зверев, Седых и Чуров. Ах да, ещё трое водителей: Калинин, Андолицкий, Рысаков. Итого... Маловато на три бронемашины, как ни крути.
Случилось такое малое количество - известно, как. Во-первых, многих оставили ещё в замке Брянск. БТРы ведь не резиновые, и если везёшь в них целую этнографическую экспедицию, поневоле кто-то из твоих людей не поместится. Во-вторых, раненого капитана Багрова пришлось отправить в Березань, а капитана Сергеева с кучей бойцов - ему в помощь и охрану. Никто ведь не думал, что вернуться в Брянск окажется так непросто.
Но полковник Снегов не был бы собой, когда не обратил недостаток в достоинство. Мало людей - много места. Значит, при переезде Наших-друзей-из-Заслона из-под Брянска к Чернигову - будет, куда поместить большую часть отряда атамана Сокола.
Правда, у людей атамана недостаёт боеприпасов. Поделиться с ними - так у всех станет недоставать. Потому ребятам Сокола придётся кататься пассажирами, пока не достанется боевых трофеев. Может, оно и недолго, но - тревожно, ещё бы!
Расформировывая свой лагерь, Сокол постарался прихватить всё ценное. Например, у него было три пушки. Все три - прицепили к БТРам. Хотя снарядов имелось немного - хватило бы от силы на два десятка выстрелов - но сознание, что отряд обеспечен артиллерией, тоже, наверное, чего-то стоит. Занять бы ещё уверенности, что все три пушки к нужному моменту удастся развернуть.
БТРы нагрузили основательно. Ехали осторожно, выпуская вперёд пешую разведку. Часть пути делали по дорогам, но кое-где - поперёк дорог (разумеется, зная наверняка, где и как можно проехать).
У одной из дорог, известных только ему, атаман Сокол попросил обождать и сам с десятком своих ребят углубился в чащу. База Заслона, которую они предполагали посетить, ни капитану Нефёдову, ни полковнику Снегову ведома не была. Только и знали, что в этих местах ополченцы из Заслона избрали атаманом какого-то Сапожника. Но где сидел Сапожник, имели представление лишь патрульные из замка Орёл. Они и снабжали ребят Сапожника оружием и боеприпасами. Как обычно, втихаря.
Вернулся Сокол хмурым донельзя - это притом, что боеприпасами разжился. На вопросительный взгляд полковника Снегова лидер Заслона ответил, скрипя зубами от досады и ярости:
- Нет больше Сапожника. Наверное, мутанты захватили его врасплох. Окружили - ну и... - здесь атаман помолчал, уравновешивая дыхание. - Весь отряд полёг подчистую, никто не спасся.
- Что-то вы пропустили, атаман, - без увёрток указал Снегов, - не исключено, что и нам о том важно знать.
- По ним прошлась какая-то тяжёлая тварь, типа слона, - восполнил пробел атаман Сокол, - везде прошлась - по палаткам, окопам. Везде её следы. Много людей подавила. Заживо.
- Мамонт! - вскричал Нефёдов. - Помните мамонта, мой полковник? Которого мы встретили, когда везли экспедицию Щепаньски?
Разумеется, и Снегов помнил мамонта - разве забудешь? Нефёдов не сомневался, что нет, никак не забыть. Мамонта-мутанта. Лохматого слона-переростка с рудиментарной головой на боку. Тогда его пропустили без боя и радовались, что гигант не стал крушить БТРы. Так вот - сокрушил большой отряд Заслона при поддержке двуногих мутантов, которые перекрыли пути к отступлению. Печально.
- Хотите сами посмотреть? - предложил Сокол.
- Нет, - покачал головой Снегов, - некогда. Едем дальше.
Впереди маячила перспектива встретить ещё не один затоптанный отряд: Вииссарионыча, Скорика, Никитина. Первого неплохо подкармливали из Курска, второй с горем пополам защищал от мутантов сумские деревни и вряд ли мог похвалиться хорошим снабжением, а вот у третьего-то вообще положение - не позавидуешь. И с черниговскими властями разругался, и друзей по Заслону настроил против себя - пытался на собственный страх и риск вести с мутантами переговоры. Такому боеприпасов не достать. Только и остаётся: экономить притыренные изначально.
В зоне ответственности Виссарионыча полковник предложил капитану Нефёдову тоже пойти к постам Заслона - вместе с атаманом Соколом и его людьми. Сокола особенно не спрашивали, но тот и не подумал возражать. Уяснил уже - на примере отряда Сапожника - что всё весьма серьёзно. Когда Ребята-из-Заслона гибнут целыми отрядами - тут уже не до мелких секретов.
От дороги, на которой остановили БТРы, до лагеря Заслона добирались часа полтора. По дороге разговорились. Нефёдов понял: Сокол не очень-то верит, что с отрядом Виссарионыча случилась точно такая же беда, как у Сапожника. Всё-таки, здешний старик-атаман - опытный командир. И людей у него больше раза в три, и со снабжением, вроде, больших трудностей не возникало. Неужели и его лагерь - мамонтом?
В чём Сокол оказался прав, беда людей Виссарионыча - не точно такая же. Но беда жуткая. Его отряд мутантам удалось захватить. А значит, этих людей в лучшем случае заживо съедят. В худшем - это если мутанты сыты - будут их пытать, пока не нагуляют аппетит.
Ещё на подступах к разгромленному лагерю Сокол, Нефёдов и сопровождение встретили четвёрку виссарионычевых ополченцев, которая избегла общей участи. Эти бойцы и поведали леденящую душу историю захвата их лагеря, которая затем подтвердилась при посещении места трагедии. Без мамонта здесь тоже дело не обошлось, хотя по людям он и не топтался. Зато - вломился на середину лагеря, ухитрился ухватить хоботом самого Виссарионыча, вызвал на себя шквальный автоматный огонь. А пока лохматое чудовище таким образом отвлекало внимание, со всех сторон подоспели мутанты, взяли людей тёпленькими.
- И главное, слону ихнему ничего не сталось, - пожаловался один из встречных, - шкура толстая, редко какая пуля пробьёт. А все наши так старались его свалить, что на двуногих мутантов - ноль внимания. Лишь мы вчетвером уложили-таки нескольких. Потому и спаслись.
А стоило бы ребятам Виссарионыча в массовом порядке обратить оружие против двуногих, как мамонт их тут же принялся бы топтать. Фу ты, беспроигрышная мутантская тактика.
- Этот слон у них - не простой, - добавил другой ополченец, - не просто животное. Он у них - как мозг операции. Верно говорю? Ему-то все мутанты и подчиняются.
В своём бывшем лагере четверо спасённых без труда разыскали не замеченные захватчиками тайники с боеприпасами, чем уже окончательно решили главную проблему отряда Сокола.
К лагерю Скорика могли бы и не заворачивать. Но, ради полноты картины, сделали лишний крюк на БТРах. И этот лагерь оказался растоптанным, а частично, видимо - уведённым в плен. Сам атаман Скорик попал под тяжёлую мамонтову ногу. Лицо, искажённое гримасой боли, осталось для Сокола узнаваемым. А вот на месте живота и грудной клетки - не сказать, чтобы хоть что-то осталось. Мокрое место уже высохло.