Кто это им присылал мамонта?
Поразмыслить не удалось, так как гогот словенцев привлёк внимание четырёхглазой. Она обернулась и недовольно повела надорванным пятачком. Миролюбива, но - до некоторых пределов. Моральное насилие - оно и свинье не по нраву.
Миг - и тварь уже атаковала переднее колесо. Удар, ещё удар - шина пошла клочьями. Никакая самоподкачка не спасёт. Ишь, как раздразнили животину чёртовы словенцы!
- Машина, стой! - крикнул капитан. - Хрусталёв, Мамедов, оружие готовь!
Водитель Калинин с перепугу не только остановил БТР, но и заглушил мотор. И к лучшему - в тишине команды быстрее дошли до стрелков. Ведь автоматчики-то на броне оба как раз отвернулись, отвлеклись - и как бы не на хрусталёвскую флягу с веселящим чаем...
- Слушаюсь, мой капитан! - хором откликнулись бойцы и скрежетнули предохранителями на своих АКМ.
Но прежде Хрусталёва с Мамедовым оружие выхватили братцы Бегичи. Те ещё супермены! Добро бы у них нашлись автоматы, а так - пистолетики. Детские игрушки против животного-мутанта. С невысокой убойной силой, зато работали не шумно - стволы украшали глушители.
Пока свинюка расправлялась со вторым колесом (БТР покачнулся и немного осел, когда из изувеченной шины вышёл воздух), словенские учёные украшали её облезлую спину одинокими красными отметинами. Пух! Пух! - звучали выстрелы, а Мамедов и Хрусталёв только подбирались, чтобы сработать наверняка и не задеть очередями близнецов.
- Эй, Бегичи - отставить стрельбу! - гаркнул Багров.
Ноль реакции.
Пули Горана и Зорана взбесили свинью не на шутку, потому она вдруг перестала терзать третью шину и - что прежде с её сородичами случалось нечасто - вспрыгнула на броню. Воспользовалась, как трамплином, стволом сухой сосенки на обочине - та удобно завалилась на чахлую крону мутантской лиственной ели, да и застряла в искривлённых ветвях.
Ловкая догадливая тварь ухитрилась напрыгнуть на этот импровизированный мосток, а уж оттуда оттолкнулась - и шасть на БТР пред светлы очи близняшек с пистолетами. Не ждали? А пора бы иметь в виду: звери-мутанты отчебучивают и не такое.
Скользя копытцами по металлу, свирепая бестия шлёпнулась брюхом, но тут же вскочила. Словенцы заторопились с выстрелами, а им бы лучше - сматываться. Заодно бы открыли линию огня для Мамедова с Хрусталёвым.
- Бегичи! А ну спрыгнуть на дорогу! - потребовал Багров. Думал прогнать с брони. Счас!
Не тут-то было. Зоран Бегич ещё суетливо нажимал на спусковой крючок, целясь в прежнее положение твари, а та уже вогнала свои кривые кинжалы ему под бронежилет. Что называется, сам подставился.
- Зоран, ты чего?! - в панике возопил братец Горан, его трясущаяся рука направляла изящный ствол пистолета под немыслимыми углами к цели. Как бы не шмальнул в страдальца, а то и в автоматчиков у себя за спиной!
Багров снова крикнул словенцам прыгать на дорогу, но те и в спокойные часы по-русски понимали слабо. Тут же - одного клыками к броне прижали, другому, никак, слух отшибло.
- Валите же, придурки!..
Свинюка зло мотнула головой и раненый учёный взвыл. Его пробоины, по всему, вышли глубокими. Соскользнуть с окровавленных клыков бедняга кое-как ухитрился. Но вместо чтобы улепётывать, он ахнул, осел и выронил пистолет. На другое у несчастного не хватало сил.
Тварь же с ним - определённо, ещё не закончила. Судя по налитым кровью четырём глазкам - она готовилась сотворить с Зораном примерно то самое, что и с шинами БТРа: не просто однажды проткнуть, а тщательно изорвать до полной непригодности.
- Огонь! - рявкнул Багров тормозам-автоматчикам.
Мамедов дал короткую очередь поверх свиньи, чем только пущё её раззадорил, вместо чтобы шугнуть. Второй автомат промолчал, за него высказался хозяин.
- Мать! Патрон перекосило! - Хрусталёв выругался и неловко спрыгнул с брони: разбирайтесь, мол, сами!
Свинья вовсю мотала головой, стараясь задеть каждого, но под очередной удар снова попал злополучный словенский этнокартограф - эх не в добрый час он привстал на четвереньки. На сей раз бронежилет хоть немного смягчил контакт с клыком истязательницы, но несчастному хватило и сотрясения, чтобы издать вопль безудержной боли.
Верный Горан поспешно поддержал Зорана под плечи - но, опять же, совершенно бестолково. Как будто сам прятался от свиньи за израненным телом брата.
- Прыгай, дурак!!!
Горан послушался. Дошло, наконец.
А вот раненому Зорану оставалось самому отползать прочь по тёмной луже собственной крови, не успевая укрываться от жестоких ударов бесчинствующей скотины. Если бы не факел капитана Багрова...
Багров и сам не заметил, в какой момент принялся геройствовать, но орудие схватил заранее. Автомата при нём не было, вытаскивать из кобуры командирский "макаров" показалось нелепой тратой времени, тут он и приметил "осветительный" факел, выхватил его из паза в корпусе БТРа - и пару раз успел ткнуть им в свиную харю, попутно оттирая раненого близнеца подальше от беды.
Запахло палёной шерстью. Свинья обиженно взвизгнула, но не сдалась. Одно движение упрямого рыла - и вот уже выбитый из рук факел летит на дорогу. Новый бросок - и левую ногу капитана глубоко распороло повыше колена. До самой кости, испоганив мышцы, кожу, брюки. Вот гадство! Что называется, "от души"...
Боль накатила одновременно с тревогой: заражение, считай, обеспечено. Эти клыки кого только не рвали до чистенького словенца! Да и в Зоране, поди, ковырнули нечистот из кишечника.
Тварюка, по всему, оставила в покое Зорана Бегича: теперь у неё новый враг, более интересный. Ну, доигрался - факельщик!
Багров отступал, оскальзываясь на крови словенца и собственной, когда в игру, наконец, влился Арслан Мамедов. Горец в упор расстрелял свинью из АКМ, оставляя рваные дыры на месте всех четырёх глаз - справа и слева друг под другом. Узорчик, блин!
Ослеплённая тварь издаёт рёв, который при минимуме воображения впору приписать мамонту. Потом наугад делает два шага в сторону Мамедова, падает на броню и затихает, медленно сползая с борта.
Вроде, всё.
Хотели приключений, господа учёные? Так вот они.
Глава 2. Тревоги, которые нас пеленают
1. Веселин Панайотов, этнограф
Вот и дотряслись на броне по скверной дороге от замка Брянск и до самой конечной станции - без крупных остановок. И, конечно, прибыли первыми. Надо же: по пути не попалось ни одного сколько-нибудь заметного городка, ни селения, одни блок-посты человеческого Заслона, а вокруг - леса, да изредка - полвека не кошеные поля. Эти пейзажи Веселин запомнит, чтобы затем убедительно вписать зарисовки мутантского быта в физико-географический контекст.
Дорога перед БТРом завершилась аккуратной петлёй в тошнотворно пахнущей роще из одних лишь хвойных берёз. Или это ёлки с мертвенно-белыми стволами? Как ни назови, а мутант-деревья старыми понятиями не ухватишь. Потому рощица - хоть из одинаковых деревьев, а всё же смешанная. На сей раз это генетическая смесь внутри самих растений.
- Отсюда, стало быть, пешком, - пробормотал Веселин Панайотов.
- Стало быть, - подтвердил рядовой Рябинович, видимо довольный, что дальше ему не ехать. Отсюда этнографов поведут уже другие проводники - с экзотической внешностью под стать злосчастным берёзам.
А БТР дальше не подбросит. Ибо нет для него дороги. А дороги нет потому, что войска МЧС - хотя официально и не воюют с мутантами, но то - официально. Если же по сути - обе стороны дают поводы к вражде. Набеги на человеческие деревни, снабжение Заслона оружием - любой повод вполне достаточен для крупной драки.
- Что, выгружаемся? - спросил Костич у капитана Нефёдова.
- Не торопитесь, - предостерёг тот.